"Валерий Попов. Чернильный ангел" - читать интересную книгу автора

- А ты знаешь - мне понравилось! - проговорила она.
- Что же, интересно, там может понравиться?! - ревниво, а поэтому
сварливо проговорил я.
- Даже не знаю, говорить тебе или нет. - Она задорно глянула на меня.
Представляю, что за радости там могут быть! Но мне можно и не
рассказывать - все равно не пойму!
- Ну... сказать? - продолжала сиять жена.
Я молча пожал плечом. Чуя мою реакцию, могла бы и не говорить, но не
удержалась:
- Собаку подарили ей!
- Да... замечательно. Наверняка какой-нибудь урод.
- Почему урод? Огромный ньюфаундленд, черный красавец! Хозяева его в
Америку уезжают!
И нам, значит, его дарят? Еще один рот - я бы даже сказал, огромная
пасть!
- А чем она, интересно, собирается его кормить? По-моему, она и себя-то
прокормить не может! Что с книжкой?
- Книжка выходит... но денег не платят. Говорят, лопнуло издательство.
Ну, ясно. В такой ситуации ей только собаки и не хватает.
После относительного дочуркиного счастья - вышло несколько книг,
переведенных ею с английского, - вдруг все издательства стали лопаться,
исчезая вместе с деньгами. С каким упоением мы сами когда-то разбивали
государственную машину, государственные издательства - мол, все теперь будет
"нашенское"!.. Фиг! Теперь наши дети хлебают хаос.
Мне только осталось сейчас дождаться отца - с такими же примерно
обнадеживающими известиями. Он ездил в город на кладбище, на могилу своей
жены, - но зайти к себе на квартиру, сданную нами юному "сыну гор", который
полгода уже не платит, батя, конечно, не успел!
Все на мне! Загрызть собаку, выселить "горца"... Скоро душа моя кровью
будет печататься на простыне!

УРОДЛИВЫЙ СКАТ

Могу я на секунду расслабиться? Жена вошла на террасу, а я, наоборот, -
пошел в гору, на соседний участок, к солидному каменному дому, где обитал
мой друг Кузя. Вернее, это я тут иногда обитал, а Кузя тут жил, причем с
детства; шикарный отцовский дом! Это я притулился по соседству, а Кузя
тутжил!
Обмотав горло шарфом - легкая простуда! - Кузя посасывал трубку и
меланхолично пил коньяк на открытой террасе.
- Ну ты... куль бородатый! - так непочтительно обращался к Кузе мой
дачный хозяин Боб по прозвищу Битте-Дритте... Впрочем, я считаю, он к Кузе
несправедлив. Какой же он куль? Он, можно сказать, "совесть поколения", а
после того, как батя его отойдет от дел, Кузя, возможно, станет "совестью" и
всего нашего поселка.
На калитке, которую я сдвинул, входя в усадьбу, было нацарапано, по
одной букве на каждой досточке: "Это змей". Но это скорее относилось к
бате - Кузя, при всей его авторитетности, до змея не дотягивал.
Вот папа его, безусловно, был поселковый лидер, буревестник всего
передового. И когда творческая интеллигенция поселка - он наполовину из