"Александр Попов. Юный, юный Илья" - читать интересную книгу автора

незаметно проскользнуть в коридор, не попасться на глаза завучу или
директору. Недавно начался третий урок, в коридорах пустынно - в толпе не
скроешься. Илья наткнулся взглядом на недавно появившиеся в фойе большие
густо-синие буквы возмездия: "Из маленького бездельника вырастает большой
бездельник". Илья заробел и на цыпочках пробежал до мужского туалета.
Опасливо прикрыл за собой разломанную дверь и неожиданно услышал хохот.
Вздрогнул, чуть присел, будто бы его прихлопнули по макушке, но понял, что
смеется сверстник, такой же прогульщик, как он. Рассердился на себя, громко
кашлянул, показывая, что ничего не боится.
- Трухнул, Илюха, что директриса засечет? - усмехнулся высокий, усатый
одноклассник Липатов, протягивая для пожатия худую, с наколкой руку.
- Еще чего, Леха! - с притворным беззаботным видом запрыгнул Илья на
подоконник, на котором сидел, закинув ноги кверху, Липатов
- На, закури.
- Не хочется, - угрюмо ответил Илья.
- Еще не начал курить? - хитро смотрел на него Липатов. Прикурил,
затянулся дымом. - А я уже второй год.
- Курю, курю.
"Какое гадкое утро, - подумал Илья, вздохнув. - Прогулял уроки, прячусь
в туалете, лгу да еще угодничаю перед этим пижоном..."
- Ты почему на уроки не пошел? - Липатов щегольски выдохнул дым на
Илью.
- Ну их! - все говорил неправду и сердился на себя Илья.
- А я вчера дербалызнул водочки - башка трещит, Илюха. Какая тут учеба!
Липатов увлеченно стал рассказывать, как он "хлестал водяру" не
закусывая, как потом храбро общался с "бабами". Илья
неестественно-внимательно слушал, прикусывая нижнюю губу.
Неожиданно их мирную беседу прервали - с грохотом распахнулась дверь, и
парни увидели всполох грозы - саму Валентину Ивановну, директора. Это была
женщина в годах, но всегда бодрая, с грозным, стремительным взглядом
властного, умного человека, не женщины, не мужчины, а именно просто
какого-то человека в общем, больше, правда, похожего на женщину. Полноватая,
рыхлая, как снеговик, слепленный из молодого сырого снега, но при этом такая
быстрая, что за ней бывало трудно угнаться...
Валентина Ивановна буквально ворвалась в мужской туалет, звонко стуча
каблуками по черепичному полу, и Панаеву показалось, что куски плитки
вот-вот начнут разлетаться из-под ее ног.
Он испугался, однако увидел, что Липатов, опытный, закалившийся в таких
историях, дерзко усмехается, и тоже улыбнулся, но вкось, беспомощно.
Валентина Ивановна рявкнула:
- Бездельники!
Она была так возмущена, так поражена, что не могла подыскать какие-то
еще слова, чтобы выразить свой великий праведный гнев.
- Несчастные бездельники!
Валентина Ивановна стояла перед парнями, которые были выше ее, но
казалось, что она выше, мощнее и сильнее, чем они.
- Омерзительные бездельники! Прогуливаете уроки? Да где такое видано!
Ладно, Липатов от бога захребетник, а ты, Панаев, отличник, старательный
мальчик, как ты затесался в эту компашку?
- Я... э-э-э... понимаете... - сжимал на груди тонкие бледные пальцы