"Б.Ф.Поршнев. Социальная психология и история " - читать интересную книгу автора

массовой человеческой среде в отличие от психических функций .индивида в
относительном одиночестве или в его отношениях с другим индивидом.
Дискуссионным пока остается вопрос, следует ли рассматривать
марксистскую социальную психологию (в специальном смысле) как психологию
"второго порядка", т.е. начинающуюся там, где заканчивается психология
индивидуальной личности (общая психология). Иначе говоря, является ли
психическое взаимодействие людей в той или иной человеческой среде чем-то
вторичным, добавочным по отношению к психике каждого индивида?
Или, напротив, специфика психики человека как раз и состоит в том, что
явления социально-психические в ней первичнее и глубже
индивидуально-психических?
Тот факт, что личность сама социальна, не служит аргументом в пользу
первого взгляда. Напротив, он усиливает вероятность, что социальная
психология в своем дальнейшем развитии окажется действительно еще более
фундаментальной наукой, еще более "общей", чем сама "общая психология". Как
знать, может быть, когда-нибудь только за ней и сохранится название
психологии. Но до исхода этого научного спора еще очень далеко. Пока что
марксистская социальная психология - еще очень молодая, становящаяся на ноги
дисциплина, и предусматривать масштаб ее будущей экспансии преждевременно.
До поры до времени в пределах науки психологии останется некоторого рода
соревнование: какой из этих ее составных частей впредь будет принадлежать
ведущая роль, т.е. какая из них окажется в конце концов результативнее. Это
не спор о классификации наук, а внутринаучное соперничество.
Наука о социальной психологии по глубочайшему существу своему должна
быть историчной. Историзм -в не меньшей мере ее краеугольный камень, чем
материальная физиологическая основа психической деятельности. Она изучает
меняющегося человека.
Папа Пий XII обратился с речью к X Международному конгрессу
исторических наук в Риме в 1955 г. "Термин "историзм", - говорилось в этой
речи, - обозначает философскую систему, которая не замечает во всей духовной
деятельности, в познании истины, в религии, морали и праве ничего, кроме
эволюции, и, следовательно, отвергает все, что неизменно, абсолютно и
обладает вечной ценностью. Подобная система, конечно, несовместима с
католическим мировоззрением и вообще со всякой религией, признающей личного
бога".
Тут верно то, что историзм несовместим с религией. В человеке нет
ничего константного, кроме анатомии и физиологии его тела (включая сюда,
разумеется, и мозг), общих для всего вида Homo sapiens на всем протяжении
его существования. Но специфика человека и состоит в том, что
функционирование этой константной основы в ее высших проявлениях бесконечно
видоизменяется, вплоть до превращения функций в собственную
противоположность вместе с изменениями и превращениями
общественно-исторических отношений. Мозг остается тем же, но независимо от
каких-либо органических изменений не только содержание сознания, а и любые
операции мозга могут быть глубоко качественно различны. Мозг - это такой
рабочий механизм, функционирование которого возможно по совершенно различным
и даже противоположным рабочим схемам. Многие нервно-психические заболевания
вовсе не являются болезнями в узком смысле слова - не порождены ни
инфекциями, ни органическими или химическими нарушениями в нервных тканях.
При этом критерий различения нормы и патологии носит чисто