"Виктор Потапов. Он назвал ее удивлением (Сб. "Фантастика-83")" - читать интересную книгу автора

видит и чувствует окружающую его красоту: в любви, одиночестве и старости
- в этих состояниях прозрения, которые приходят к нам...
Так, в приятном оцепенении прошла целая вечность, пока небо не
сделалось из синего черным и на нем проступили звезды, а из лесу начал
выползать туман.
Обхватив себя за плечи, я почувствовал, что замерз, и, вздохнув,
поднялся и вошел внутрь "деревенской гостиницы".
Неяркий мягкий свет, шедший из стен и потолка, подчеркивал уютную
теплоту жилья, отделяя его от черной, холодной ночи. Неведомо кем накрытый
стол и тихая музыка приглашали к ужину, но я не притронулся ни к чему.
Пройдя в дальний конец зала, где скрипучая деревянная лестница обвивала
толстый резной столб, я поднялся на верхний этаж и очутился в коридоре, в
который выходило несколько дверей. Толкнув ближайшую, я вошел и оказался в
небольшой комнате.
В ней все было просто: стол, на нем ваза с огромным букетом цветов -
осколком дневного луга, кровать, шкаф и стул. Подойдя к столу, я
наклонился над цветами и обнаружил среди них точно такой же, какой я
подарил бронзовой девушке. Впервые за вечер я вспомнил о ней, представив,
что сейчас, ночью, она стала совсем черной и, как Бегущая по волнам,
беззвучно скользит по темной траве, которую гонит ветер.
Продолжая думать о ней, я разделся и лег. Затем протянул руку к вазе и
вынул из нее цветок. Капли воды, стекая по стеблю, защекотали подбородок,
грудь, заскользили по шее.
Я закрыл глаза и ощутил себя усталым и счастливым. Казалось, этот
удивительный мир, проникнув в мое сердце, вычерпал из него всю тоску и
одиночество, собранные в разных закоулках вселенной за долгие годы
скитаний, и вылепил из несбывшегося этот день и эту ночь.
Я лежал не двигаясь в темноте, и сон не шел ко мне, не желал пустить в
лабиринт своих владений. Мои мысли вновь вернулись к девушке на лугу. К ее
расслабленной руке, зацепившейся тонкими пальцами за вырез платья и
приоткрывающей нежную округлость груди, к ее живой красоте, запечатленной
в застывшей бронзе.
Всего три удара сердца отделили мысль от случившегося: скрипнула
негромко ступенька внизу, прозвучали легкие шаги по лестнице... и в проеме
распахнувшейся двери появилась Она.
Тихо. Только луна дрожала бледными пятнами на вершинах ее грудей...
Она сохранила все солнечное тепло, которое вобрала в себя днем, и
теперь отдавала его мне. Она была пламенем костра, у которого я грелся и
которому поклонялся, как древний охотник. Я подумал - вот истинное
огнепоклонничество!
Она была ведьмой, и время повиновалось ей, то растягиваясь долгими
ласковыми часами, то сжимаясь в тугой комок, бьющийся в горле, в бешеную
скачку диких коней, стремящихся разорвать меня изнутри острыми зубами,
разметать черными копытами - неуловимо менялась каждый миг, становясь то
холодно-спокойной, то трепетной и сумасшедшей, то податливой, то твердой,
как бронза. Она была женщиной, которая любит.


Утром меня разбудили странные нежные звуки. Осторожно, чтобы не
потревожить мою ночную гостью, я поднялся, подошел к окну... и замер,