"Александр Сергеевич Потупа. Ночь на январские сементины" - читать интересную книгу автора

приспособление, внутри которого всякий протестующий вопль превращается в
подлое мычание? Но с другой стороны, не объявись в Акратонте этот страшный
медный бык, не пала бы так быстро власть Фаларида и сам он не был бы заживо
изжарен.
Двулики деяния рук человеческих, ибо каждое начинание - жертва Янусу.
Что же принесет он на этот раз? Чем озарит свой месяц? Почему он
послал в мой сон фаларидова быка?

Янус двуглавый, ты год начинаешь, безмолвно скользящий
Ты лишь один из богов видишь все сзади себя.

Кажется, так это сказано у Назона. Почему нам всегда легче заглянуть
на тысячу лет назад, чем на один-единственный день вперед? Боги изуродовали
нас, предполагая, что пристальный взгляд в прошлое подскажет мудрости
правильный путь. Но они забыли даровать нам мудрость. С тех пор мы и
двулики и слепы, особенно когда речь идет о ближайшем будущем.
Тревожное время.
Калигула совсем с ума сошел. Впрочем, для кого это секрет в наши дни?
Как со старой стервой Цезонией связался, так и пошло, так и пошло -
околдовала его, приворотным зельем опоила. Все про это знают и молчат.
Четвертый год правит нами сумасшедший, и все молчат... Пока он бегал по
кабакам, переодетый в женские наряды, пока забавлялся с сестричками, а,
дорвавшись до власти, лихо проматывал наследство Тиберия, было не так уж
страшно. Но как его угораздило влюбиться в эту шлюху? Как могли боги
допустить смерть Друзиллы? Ведь оттуда и пошло его настоящее безумие,
словно погрузился он в какой-то иной, нездешний мир, где нет места обычным
человеческим движениям души. Придет же такое в голову - провозгласить культ
собственной сестры. Тоже мне Пантея! Ее же сызмальства развращали все кому
не лень. И он, и его дружки...
Но если подумать как следует, страшная судьба на его долю выпала.
Такой судьбе и в Плутоновом царстве не всякий позавидует. Отца отравили,
братьев голодом уморили, мать сама от голодовки умерла - не в силах была
снести тибериевы издевательства. Да и сам он столько лет под дамокловым
мечом проходил, то ли наследник, то ли первый кандидат на плаху.
Тут и без всякой Цезонии, без всяких ее зелий озвереешь и ополоумеешь.
Нет предмета, который не имел бы тысячи оправданий и объяснений. На то
и греки на землю пущены, чтобы изыскивать ко всему философские причины.
Только мало толку от причин, если результат необъясним - сколько же лет
сумасшедшие нами правят и сколько еще править будут?
Нет нам ответа от своих богов, все чаще взоры наши устремляются в
древность, словно в могуществе египетских небесных владык - тайный ключ
нашего счастья. Но не видим мы, может быть, не хотим видеть того, что и две
тысячи лет назад страдания переполняли Египет и божества их были
беспредельно скупы на справедливость.
Отчего-то всегда всплывает в памяти находка моей молодости - список с
папируса гелиопольского жреца Хахаперрансенеба по прозвищу Анху, и сказано
там: "И нет возмущенного, который возвысил бы голос свой. Каждодневно
встают с болью в сердце. Долог и тяжек недуг мой. Нет сил у несчастного
спастись от сильнейшего, чем он сам".
Две тысячи лет назад он страдал так же и, возможно, от того же, что и