"Эзра Паунд. Психология и трубадуры " - читать интересную книгу автора

Мы, хотим того или нет, должны считаться с целым рядом взаимосвязанных
вещей; идя по пути, предлагаемом "визионерской интерпретацией", надо
посмотреть, не прольет ли она свет на события и проблемы иного рода,
взвесить все шансы за и против нее. Примем во внимание климат, бесконечно
чувствительный характер нашего жонглера и склад умов тех, кто ценил его
мастерство. Задумаемся, чем стала поэзия меньше чем через век под пером
Гвиницелли, или "il nostro Guido"7, когда создавались стихи вроде той
баллаты, что кончается: "Vedrai la sua virtu nel ciel salita"8 и вспомним
все настроение Дантовых стихов. Все это, взятое по отдельности, вряд ли
может служить неким специфическим доказательством. Но вспомним историю того
времени, Альбигойский поход, провозглашавшийся как поход против секты, в
учении которой ощущался привкус манихейской ереси, вспомним, что
провансальские песни неотделимы от языческих ритуалов Празднества Майского
Дерева. Прованс куда меньше, чем вся остальная Европа, был затронут
нашествием с Севера во времена Темного Средневековья; если язычество где и
выжило, то именно в Лангедоке, втихомолку. Вот каким духом был проникнут
Прованс, чья эллинистичность бросится в глаза каждому, кто сравнит
"Греческую антологию" с произведениями трубадуров. Они, так или иначе,
утратили имена богов, но сохранили в памяти имена возлюбленных. Такое
впечатление, что главными текстами для них были "Эклоги" Вергилия и Овидиий.
Вопрос: Не создал ли этот "узкий круг", эти аристократы эмоций, из
смутных воспоминаний об эллинских мистериях свой культ - культ более
строгий, или более утонченный, чем культ аскетов, давших обет безбрачия, -
культ, очищающий душу изысканностью чувств и дающий над ними власть.
Задумаемся над такими местами у Арнаута, как "E quel remir contral lums de
la lampa", когда совершенная любовь к красоте и наслаждение ее созерцанием
едва ли не замещает собой все бурные переживания, вплоть до того, что
становится чисто интеллектуальной функцией.9
Мистики вторят друг другу, говоря о связи между интеллектом и душой как
связи, сходной с той, что соединяет чувства и разум; за неким порогом мы
достигаем областей, где экстаз не смятение или безумие чувств, но пыл,
возгорающийся в силу самой природы восприятия. Подобную мысль можно
встретить и у Спинозы, когда он утверждает, что "интеллектуальная любовь к
чему-то заключается в осознании совершенства этого" и прибавляет: "все
создания жаждут такой любви".
Если в Провансе были люди, создавшие свой тайный мистический культ, в
основе которого лежал их личный опыт, если служители Любви так же, как
служители римской церковной иерархии, удостаивались видений, но при этом их
волновала вовсе не "темная ночь души"10 и прочие ограничения аскетической
йоги, то это могло быть причиной скандала и вызвать ревность со стороны
ортодоксов-церковников. Если мы увидим, сколь сходно было мышление тех, кто
хранил верность Даме, и тех, кто хранил верность Богу, то увидим насколько
похожи были музыка светская и церковная. Не на мелодию ли "Аллилуйя" пелись
"Альбы"? Многие из трубадуров, - на самом деле, - почти все, кто умел писать
и знал ноты, обучились этому в монастырях (Святого Мартина, святого Леонарда
и других аббатствах Лиможа). Вряд ли им были незнакомы видения и доктрины
ранних Отцов Церкви. Возвышение культа Богоматери, его языческое
происхождение, окутывающие его легенды - все это находит для себя выражение
в формах, которые слишком легко смыкаются с речами и витиеватыми
рассуждениями о Госпоже Нашей Киприде11, встречающимися у Арнаута,