"Терри Пратчетт. Хватай за горло! ("Плоский мир" #23)" - читать интересную книгу автора

только я понятия не имел, как выглядит ента самая печать, но, по-моему,
уточка получилась очень похоже, - сообщил тролль и радостно добавил: - Сам
вырезал. Ну... ты готов? Потому что я поднимаю кол. Вот он поднимается,
поднимается... Смотри, смотри, как торчит. Енто значит, вы можете ехать.
Стронувшись с места, карета прокатилась чуть-чуть, но перед самым
мостом снова остановилась.
Тролль, твердо знающий, что долг его выполнен, нерешительно направился
к экипажу. И когда подошел поближе, услышал совершенно непонятный, на его
взгляд, разговор. Впрочем, с точки зрения Большого Биф-Джима, таковыми были
все разговоры, если в них употреблялись слишком длинные слова.
- Итак, все вы, слушайте внимательно...
- Ну, пап, сколько можно твердить об одном и том же?...
- Истина не кол, чем глубже вобьешь, тем легче жить. Там, внизу, - река
Ланкр. Проточная вода. И сейчас мы пересечем этот поток. Хочу напомнить,
ваши предки, которые частенько переезжали с места на место и преодолевали
весьма значительные расстояния, - так вот, все они твердо верили в
собственную неспособность пересекать проточную воду. Есть необходимость
объяснять наличествующее тут противоречие?
- Нет, папа.
- Отлично. Культурные условности - чистая смерть для нас, поэтому
лишняя предосторожность не повредит. Игорь, трогай.
Тролль долго смотрел вслед удаляющемуся экипажу. Словно бы волна холода
перекатилась за каретой через мост.

Матушка Ветровоск снова парила в воздухе, наслаждаясь его свежестью и
прозрачностью. Она летела высоко над деревьями, и, к счастью для всех, лица
ее сейчас никто не видел.
Внизу мелькали отдельные домишки; кое-где горел свет, но большая часть
окон была погружена в темноту. Все давным-давно отбыли на пиршество во
дворец.
Под каждой крышей скрывается своя история, подумала матушка. Об
историях она знала все. Но там, под крышами, в маленьких комнатках,
развивались истории совсем другого сорта, незначительные и тайные, которые
нигде никогда не будут рассказаны.
В них повествовалось о временах, когда медицина бессильна, а
головология бесполезна, когда разум - это шквал боли в человеческом теле,
которое стало врагом самому себе. О временах, когда люди попадают в плен
собственной плоти и когда нет другого выхода, кроме как отпустить их. И даже
не нужно прибегать к помощи той же подушки или как бы случайно путать
лекарства. Нет необходимости выталкивать их из мира, нужно просто сделать
так, чтобы мир перестал их удерживать. Протяни руку и... укажи путь.
И никакие слова тут не требуются. Порой на лицах родственников видишь
просьбу, которая никогда не будет выражена вслух, а иногда люди говорят:
"Ему можно хоть чем-то помочь?", и эта фраза является своего рода кодовой.
Но если спросить напрямую, на лицах сразу возникает потрясенное выражение:
мол, как такое возможно подумать, мы же совсем не то имели в виду, хотели,
типа, подушечку под спину подложить.
Любая повитуха, которую хоть однажды вызывали в далекий домик в
кровавую ночь, знавала все эти маленькие тайны...
Которые никогда нигде не будут поведаны...