"Васко Пратолини. Постоянство разума " - читать интересную книгу автораскоро должен вернуться...", синьора Эльвира произносила его вежливо,
по-семейному тепло. Совсем не как упрек - это означало, что синьора Эльвира пошла на мировую. Я окончательно убеждаюсь в этом, когда она ласково гладит меня по голове и успокаивает: - Иди сюда! Давай по-хорошему! Будет тебе сюрприз - мороженое, а потом еще лепешка с изюмом. Когда на двадцать восьмом поедем, если захочешь, разрешу тебе стоять рядом с вожатым. Кондуктор переводит дугу, вожатый бросает окурок, дает звонок, включает рубильник, берется за ключ... И пошел! Впоследствии, проделывая пешком этот путь - от виа Кареджи к Нижней крепости, - я убедился, что он совсем не так уж долог, да и не так интересен. Сейчас я на мотоцикле добираюсь туда меньше чем за пять минут, несмотря на сильное движение и рытвины на Виа-дель-Ромито. Эти места - единственные во всем нашем квартале, которые почти не претерпели изменений, разве что расширилась площадь у моста, а у Муньоне заправочная станция "Шелл" словно загородила стеклодувные мастерские Вески и церковь. Трамвай на спуске бежит вдоль речки - если оторвать глаза от щита управления и выглянуть в окошко, кажется, плывешь, не едешь. - Нет, это уже не Терцолле и не Арно. Это, ну-ка, повтори - Муньоне! Арно ведь большая река. А эти две речушки текут медленно-медленно, там, где они сольются, будет Рифреди. Ты еще не бывал там, где Терцолле вливается в Муньоне? Там, где домик с железным петухом на крыше, петух вслед за ветром вертится? - Там и газометр. - Что? - Дядя Милло говорит... Нам сходить, до свиданья, двадцать восьмой номер, до встречи там, где музыка и веселье. Автотрек, должно быть, тот самый, где Иванна повстречала Сильвано, был у самой стены; чуть поодаль - "чертово колесо", а по другую сторону - аттракционы: девушка в трико и клоун с носом вишенкой зазывают: "Заходите! Каких только чудес не увидите!" Синьора Эльвира качает головой. Нам безразличны и карусели и сладости - сахарные головы, карамель, монастырский шоколад, пряники, жареный миндаль. - Это все для транжир, у них, может, и хлеба дома нет. Потом здесь все несвежее, особенно мороженое, поешь - и живот раздует. Пошли дальше. Так и быть, накажу я себя: дам тебе еще ячменного сахару. И сладко, и не вредит. Я соглашаюсь. Происходит чудо: сквозь все эти вкусные и пестрые ряды я прохожу, не задерживаясь, ничем не соблазняясь, без капризов. - Держи. Только не грызть, лучше пососи! - Спасибо, синьора Эльвира. - В первый раз от тебя слышу. - Я вас всегда благодарю. - Ты уж и привирать начинаешь? Этого за тобой не водилось, всегда правду говорил. Чего там только не было! И тир, и комната смеха, и даже кентавры; двое мужчин и девушка, с ног до головы в кожаном, нажимают на сигнал мотоцикла, прежде чем пуститься в "полет смерти". Мы проходим мимо, направляемся в противоположную сторону, туда, где деревьев много, как в лесу, дорожки |
|
|