"Антуан Франсуа Прево. История одной гречанки" - читать интересную книгу автора

должно быть, боялся, что я забуду о своем обещании, как только потеряю его
из виду; поэтому мне волей-неволей пришлось ограничиться лишь несколькими
туманными выражениями, и я ничуть не удивлялся, что она, казалось, не
улавливала их смысла. Однако эти речи настолько отличались от того, как я
разговаривал с нею прежде, что при ее уме невозможно было не понять, что
отношение мое к ней изменилось. Единственное новшество, которое я ввел
теперь у учителя, заключалось в том, что я оставил у него своего
камердинера под предлогом, что у Теофеи еще нет слуги; на самом же деле я
поступил так, чтобы знать о всех ее поступках, пока не подыщу ей
невольницу, на которую вполне смогу положиться. Я намеревался обзавестись
сразу двумя невольниками, мужчиной и женщиной, и привезти их к ней в тот
же вечер. Кондоиди я взял с собою. Я велел ему немедленно снять с себя
греческую одежду и переодеться во французское платье почище. От этой
перемены от стал еще привлекательнее, так что трудно было бы найти более
миловидного юношу. Чертами лица и глазами он был похож на Теофею и
отличался прекрасным сложением, оценить которое мешала его прежняя одежда.
Однако ему не хватало многого из того, чем люди обязаны хорошему
воспитанию, и у меня создавалось крайне неблагоприятное мнение об обычаях
и образе мыслей греческой знати. Но мне достаточно было сознания, что он
кровный родственник Теофеи, и я решил всячески содействовать развитию его
природных качеств. Я распорядился, чтобы челядь моя служила ему так же
усердно, как мне самому, и в тот же день нанял для него нескольких
учителей, чтобы они развивали заложенные в нем способности. Я поспешил
также расспросить его об их семействе. Я знал, что знатный род Кондоиди
весьма древнего происхождения, но мне хотелось получить кое-какие
сведения, которые могли бы пойти на пользу Теофее.
Рассказав мне то, что я уже знал об их благородном происхождении, юноша
добавил, что отец считает себя потомком некоего Кондоиди, который был
полководцем у последнего греческого императора и незадолго до взятия
Константинополя приводил в трепет Магомета II. Он противостоял врагам во
главе значительного войска, но турецкая армия расположилась так, что
подойти к ней было невозможно, а потому, узнав об отчаянном положении
осажденного города, Кондоиди решил пожертвовать жизнью ради спасения
Восточной Империи. Набрав сотню самых отважных своих офицеров, он
предложил им отправиться глухими тропами, где не могла пройти целая армия;
он вышел во главе этого отряда темною ночью и достиг лагеря Магомета,
которого он собирался убить в его шатре. И действительно, турки считали
себя в такой безопасности с этой стороны, что держали тут весьма слабую
охрану. Кондоиди пробрался если не до самого шатра Магомета, то, во всяком
случае, до шатров свиты, разбитых вокруг него. Кондоиди не стал
расправляться с врагами, которых застиг в глубоком сне, а думал лишь о
том, как бы добраться до самого султана, и на первых порах ему
сопутствовала удача. Но какая-то турчанка, пробиравшаяся, вероятно, из
одной палатки в другую, услышала приглушенные шаги и насторожилась. Она в
ужасе побежала обратно и подняла тревогу. Кондоиди, столь же
рассудительный, как и смелый, сразу же понял, что затея не удалась;
считая, что жизнь его все же нужна императору, хоть ему и не удалось
избавить своего повелителя от врага, он обратил все свое мужество и
осмотрительность но то, чтобы так или иначе пробиться обратно и спасти
своих соучастников и самого себя. Благодаря сумятице, поднявшейся среди