"Антуан Франсуа Прево. История одной гречанки" - читать интересную книгу автора

и что, став однажды свидетельницей моей слабости, она уже не решается
положиться на меня. В действительности же все ее опасения относились к ней
самой.
- Ведь трудно допустить, - сказала она после долгого молчания, - что
при ваших взглядах на добродетель вы можете не презирать женщину, зная все
ее прошлое. Я сама призналась вам в нем и не раскаиваюсь в этом; я должна
была так поступить, ибо вы близко к сердцу приняли мои невзгоды. Но именно
эта откровенность и велит мне удалиться от вас, как и от всех, кто имеет
основание попрекнуть меня моим позором.
Слова эти лишили меня самообладания. Я прервал ее и уже не мог больше
сдерживаться. Жалобы мои были, как видно, трогательны, а рассуждения -
убедительны, ибо Теофее пришлось признать, что чем больше я ценю
добродетель, тем более должен восхищаться чувствами, владеющими ею. Я
растолковал ей, что, с точки зрения истинной мудрости, порицания
заслуживают лишь сознательные прегрешения, а то, что она называет своими
падениями, нельзя считать сознательными проступками, ибо тогда следовало
бы предположить, что ей уже было известно то, что в действительности она
узнала случайно, из разговора со мною в серале. Наконец, я обещал ей и
неизменное уважение, и бескорыстную помощь для завершения дела, столь
счастливо начатого мною; я поклялся страшной клятвой, что все стерплю:
пусть она не только покинет, но будет ненавидеть и презирать меня, если я
нарушу условия, которые ей угодно будет мне поставить. И, дабы рассеять
какие-либо сомнения, я тут же наметил точный план, все пункты коего
предоставил на ее усмотрение.
- Вы будете жить в этом доме и заведете здесь такие порядки, какие
сочтете нужными, - сказал я. - Я стану приезжать к вам не иначе как с
вашего согласия. Вы будете принимать здесь только людей, которые вам по
душе. Я позабочусь, чтобы у вас было все нужное для работы или
развлечений. Идя навстречу вашему желанию совершенствовать ум и сердце, я
обучу вас родному моему языку; он окажется вам весьма полезен, так как
позволит познакомиться со множеством превосходных книг. Вы будете иметь
возможность, соответственно вашим вкусам, отказываться от некоторых моих
предложений или что-то добавлять к ним, и уверяю вас, все, что может
доставить вам удовольствие, будет исполнено.
Я не задумывался о том, чем объясняется пыл, с каким я предлагаю все
это, и Теофея тоже не задавала себе такого вопроса. Чистосердечия моего
показалось ей достаточно, чтобы уступить моим настояниям. Она сказала, что
чересчур многим обязана моей щедрости и что, упрямо отвергая мои
благодеяния, она стала бы недостойной их, а потому она принимает мои
предложения, чрезвычайно приятные для нее, если я буду в точности
осуществлять их. Не знаю, как у меня достало сил сдержать порыв, толкавший
меня броситься на колени у ее ложа, чтобы благодарить ее за это согласие,
как за величайшую милость.
- Приступим к делу тотчас же, - сказал я, едва сдерживая свою радость,
- и со временем вы признаете, что я достоин вашего доверия.
Намерения мои были искренни. Я расстался с нею, не решившись даже
поцеловать ее ручку, хоть ручка эта, прелестнейшая в мире, неоднократно
влекла меня к себе, когда Теофея сопровождала свои слова жестами. Я
собирался немедленно вернуться в Константинополь, чтобы приобрести все,
что могло бы скрасить ее уединение, и чтобы дать ей время занять в доме