"Джон Бойнтон Пристли. Время и семья Конвей (Авт.сб. "Затемнение в Грэтли")" - читать интересную книгу автора

деле очень мало знаешь о нем.
Миссис Конвей (оглядываясь вокруг). Пора мужчинам прийти. Мне всегда
противно было видеть целое сборище женщин, которые сидят одни, без мужчин.
У них бывает всегда ужасно глупый вид, и я тогда тоже начинаю чувствовать
себя глупой. Не знаю почему. (Замечает Алана. С некоторым раздражением.)
Ах да, ты здесь, Алан. Я и забыла о тебе. Или позабыла, что ты мужчина.
Алан (кротко). Мне придется отрастить густую бороду, бить себя в грудь
и р-р-ы-ы-чать.
Джоан (стараясь быть светской). Когда дядя Фрэнк... вы знаете, муж
Фреды, они живут в Лондоне... повел детей в первый раз в Зоологический сад
- маленькому Ричарду было тогда только пять лет, - там была громадная
обезьяна, и то, что сказал Алан, напомнило мне о ней, и она...
Миссис Конвей (безжалостно обрывает ее). Можно предложить кому-нибудь
рюмку портвейна? Кей? Хейзел? А как ты, Мэдж? Это вино ученых. Помнишь,
что Мередит писал о нем в "Эгоисте"? Но теперь никто не читает Мередита и
никто не пьет портвейна. Когда я была молодой девушкой, я любила читать
Мередита и думала, что очень умная. Но тогда я не любила портвейна. Теперь
я охладела к Мередиту, но от портвейна не откажусь. (Наливает себе рюмку и
потягивает из нее.) Это не очень хороший портвейн, даже я могу это
распознать, хотя мужчины уверяют, что женщины ничего в винах не смыслят,
но в нем, даже в таком виде, есть аромат, и оно согревает... как приятный
комплимент. Они, впрочем, тоже вышли из употребления. Никто больше не
говорит комплиментов, исключая старого доктора Холлидея, которому уже
далеко за восемьдесят и который стал совсем беспамятным. На днях он
полчаса говорил со мною, принимая за миссис Решбери...

Раздается звонок.

Миссис Конвей. Это, вероятно, Джеральд.
Мэдж (устало). Наконец-то!
Миссис Конвей (с некоторым недовольством). Тебе не следовало бы быть
такой нетерпеливой.

Мэдж бросает на нее негодующий взгляд. Алан выходит и вводит Джеральда
Торнтона, который держит в руках портфель, и Эрнеста Биверса. Джеральду
теперь за пятьдесят, и, хотя он следит за своей внешностью, ему меньше не
дашь. Он совсем седой, в очках, стал гораздо суше и жестче, чем был в
первом действии. Эрнест Биверс имеет значительно более преуспевающий вид,
чем раньше, и утратил всю свою былую робость. С прибытием обоих мужчин все
приглашенные, по-видимому, в сборе, так что чувства ожидания больше не
ощущается.

Миссис Конвей. Хотите выпить, Джеральд, прежде чем начнем?
Джеральд. Нет, благодарю вас. (Кей.) Как вы поживаете, Кей?
Кей. Очень хорошо, благодарю вас, Джеральд. (Смотрит на него в упор.)
Извините меня, вот уж: воистину...
Джеральд. Что - воистину?
Кей. Я всегда вспоминаю ваши слова много лет тому назад, что вы ничего
не имеете против того, чтобы жить в Ньюлингхеме, но что вы твердо решили
быть как можно более непохожим на ньюлингхемского жителя.