"М.М.Пришвин, В.Д.Пришвина. Мы с тобой. Дневник любви" - читать интересную книгу автора

Горбатый

"4 января. Пришла ко мне комиссия из Музея и с нею моя "Сирена". За
чаем я им много всего наговорил с выработанной манерой, ставящей перед
слушателями задачу решить, кто я. Открытый простак или хитрец, играющий в
простоту. Между тем эту задачу сам же я не знаю, в какую сторону решить...
Скорее всего, это кажущееся раздвоение происходит из моего живого народного
языка, который встречается со школьной условностью речи среднего
интеллигента: он тут споты-кается...
В моей красивой комнате "Сирена" показалась мне еще грациознее и
привлекательней, чем в Музее. О сек-ретарстве она говорила очень уклончиво.
А Удинцев сказал, что, если у нас дело не сладится, он пришлет мне свою
хорошую знакомую. В коридоре при выходе Удинцев шепнул мне, что та знакомая,
которую он мне рекомендует, человек очень надежный и ее можно совсем не
опасаться. Из этого я заключил, что Удинцев понял мои высказывания этим
вечером прямо, как и следовало меня понимать, простеца, и в связи с этим
перешепнул мне о надежности своего секретаря.
Мою обычную тоску как рукой сняло. Значит, она была не от живота, а от
безлюдья.
Когда в моем голубом кабинете побывала эта "Сире-на", все вещи заметили
ее, как будто она всего косну-лась и завлекла в единство с собой. О, как
опошлено французское "ищите женщину!". А между тем это истина. Все музы
опошлены, но священный огонь продолжает гореть и в наше время, как горел он
с не-запамятных времен истории человека на земле. Вот и мое писательство все
от начала до конца есть робкая, очень стыдливая песнь какого-то существа,
ноюще-го в весеннем хоре природы единственное слово: "Приди!"
Это "Приди!", теперь подхваченное хором всех моих вещей, вдруг подняло
меня. Я подошел к своей рабочей конторке и набросал план повести,
создаваемой из ежедневных записей на Волге во время разлива. Все эти этюды,
как бесчисленные певчие птицы, объедини-лись в единое "Приди!", и вокруг
этой темы музыкаль-но расположились все изображаемые в природе сущест-ва.
Рассказ этот или поэма должна кончиться песней человека, единым "Приди!",
собранным из всех попы-ток к этому поющей и ревущей твари весной. .
5 января. Вчера в разгаре работы мне стало со-вершенно ясно, что весь
труд, который я положил на все предыдущие вещи, входит в состав этого моего
труда: не будь того -- не было бы и этого. Отсюда я сде-лал заключение, что
если кто-нибудь со стороны сейчас войдет в мою лабораторию, то он поймет
всего меня, и не только с тех пор, как я начал писать, а даже и с тех пор,
как я родился: ведь я именно таким и родился, каким я есть теперь.
Какой легкий, какой интересный труд был бы для такого исследователя
написать мою жизнь! Мало того, ведь я, не говоря о размере своего таланта,
совсем настоящий поэт -- чистая валюта. Следовательно, по мне можно будет
потом разбирать и других... И даже открывается новый метод исследования
творчества, именно чтобы начинать исследовать самые простейшие вещи по
возможности в процессе их созидания.
Мне казалось, что я сделал открытие, и, вспомнив о милой женщине
Клавдии Борисовне, позвонил к ней и назначил встречу, уверяя ее, что это
очень важно, и мы с ней приступим к работе по новому методу.
-- По какому же новому? -- спросила она меня деловито.