"Михаил Михайлович Пришвин. Кащеева цепь (автобиографический роман) " - читать интересную книгу автора

- Это вызубри, - учил Ахилл, - назубок, тебя завтра первого спросит.
Смотри не подведи, а то с тебя рассердится и пойдет - много лишних коров
наделает.
"Не подвести бы класс!" - опасливо думал Курымушка дома, приступая к
зубрежке. В слове "класс" ему сразу далось что-то очень хорошее, за что
нужно стоять и боже сохрани подвести. А что учителя - враги классу, то это
само собой понятно: Зубрить Курымушка начал возле того самого окошка,
откуда виднелась кладбищенская березовая роща, за которой далеко в полях
был рай. Так ему теперь представлялся их дом в саду. Очень было трудно
зубрить, думая о желтобокой антоновке, но он честно вызубрил, а утром
повторил, и когда в гимназию шел, все твердил: "Сложение есть действие..."
- Хорошо вызубрил? - спросил Ахилл.
- Хорошо.
- Ну-ка!
- Сложение есть действие... И стал.
- ...посредством которого... - подсказал Ахилл.
- Да, да... посредством которого...
- Стой, идет!
- Идет, идет, идет! - прошумело в классе и стихло, как перед грозой.
Далеко слышался в коридоре стук костылем. Коровья Смерть приближался,
в классе все мертвело и мертвело. А когда Смерть вошел и сел на кафедру,
Курымушке все стало бледно вокруг и слабо в себе. Немо прозвучало какое-то
ужасное слово, невозможно было его принять на себя, а все-таки слово это
было: Алпатов.
- Тебя, тебя! - шептали вокруг.
- Алпатов здесь?
- Здесь, здесь! - крикнули за Курымушку и толкали его вперед между
партами, дальше еще толкнули, и так дошло до самой кафедры, и все шло как с
самого начала: без весел, без руля, без паруса волны несли куда-то
Курымушку.
- Дай тетрадь! Курымушка подал.
- Что есть сложение?
- Сложение есть действие... Запнулся.
Везде в классе, как тетерева в лесу, шипели и бормотали:
- ...посредством которого, посредством которого...
- Молчать! - крикнул Коровья Смерть. Курымушка погрузился куда-то в
глубокую бездну и уходил туда все глубже и глубже.
- Долго ли ты будешь молчать?
Жужжала муха осенняя, летала по классу, будто над ухом молотилка
гудела, и стукалась в стекло, как топором: бух! бух! Тут было как на стойке
по зрячей дичи.
Есть такие шальные лягаши: видит, у самого носа его птица сидит в
траве, и стоит, не тронет, только глаза огнем горят и где-нибудь у задней
ноги еле заметно шерсть дрожит и дрожит, так стоять бы ему до смерти, но
птица шевельнулась... и - вот зачем левая передняя нога на стойке у лягаша
подогнута, - эта левая нога теперь метнулась, как молния, и полетел шальной
пес с брехом по болоту за дичью.
Курымушка тоже, как птица, шевельнулся и посмотрел искоса на учителя:
у-у-у! - что там он увидел: у-у-у, какая страсть! Коровья Смерть, чуть-чуть
покачивая головой сверху вниз, выражая такое презрение, такую ненависть,