"Франсин Проуз. Голубой ангел (университетский роман) " - читать интересную книгу автора

Свенсон. Как ведь скверно может все обернуться.
- Называется он "Первый поцелуй. Городской блюз ", - говорит Кортни.
- Так это же два названия, - говорит Макиша.
Кортни ее реплику игнорирует и начинает читать.

Летняя жара опустилась на раскаленную улицу, дышать было невозможно,
особенно Лидии Санчес. Лидия сидела на грязных замусоренных ступеньках
многоквартирного кирпичного дома и смотрела на детишек, возившихся в луже
воды, натекшей из сломанного пожарного крана. Еще вчера она была такой же,
как эти дети. Но теперь все изменилось.
Лидии было очень плохо. Утром она накричала на мать и ударила младшего
братишку, отчего ей стало еще хуже. Она привыкла к городским улицам, по
которым разгуливали преступники и наркоманы, и всегда держалась в стороне.
Но теперь все было по-другому.

Кортни, похоже, долго трудилась над началом. Но дальше огрехи в
грамматике и синтаксисе просто мешали следить за сюжетом. Говорилось в нем
о Лидии, у которой возникло "серьезное чувство" к "красавцу парню" по имени
Хуан, который был членом "крутой городской банды", называвшейся "Латинос
дьяблос". Хуан хотел, чтобы Лидия вошла в "женский отряд" банды. Он пришел
к ней и поцеловал ее, сидевшую в задумчивости среди "грязи и мусора, так
похожего на человеческие отбросы, которыми было завалено все вокруг. Но
это... это был ее первый поцелуй. И для Лидии он значил многое".
Хуан почти что уговорил Лидию пройти "суровый обряд инициации", после
которого она бы стала настоящей "Латина дьябла". Но тут мать рассказала ей,
что одного ребенка, "чудесную маленькую девочку", которую Лидия сама
нянчила, убили - ее настигла случайная пуля во время уличной перестрелки.
Кто это сделал? Конечно же "Дьяблос".
Кортни вздыхает с облегчением - читка близится к концу - и
торжественно переходит к развязке.

И в этот момент Лидия поняла, что никогда не сможет жить в мире Хуана.
Она не сможет любить человека, который в таком замешан. Однако ей нелегко
будет сказать Хуану, что она отвергает его. И сумеет ли она? Найдет ли в
себе силы? Лидия и сама не знает точно. Во всяком случае, пока.

На этом все. Конец рассказа. Больше она не написала ничего. Студенты
дочитывают текст, и у Свенсона есть несколько секунд, чтобы придумать, что
сказать, как вести обсуждение этой душераздирающей полуграмотной белиберды,
именно что душераздирающей, поскольку, как он понимает, в опусе отражены
лучшие душевные качества Кортни.
Он отказывается это принимать. Его преподавательский долг - отказаться
принять такое. Кортни способна на большее. Чертовски жаль, что здешние
правила не позволяют ему высказаться напрямик. Боже упаси посоветовать
Кортни или любому другому ученику все порвать и начать заново, хотя именно
так и поступают настоящие писатели, и сам он десятки раз отправлял в
корзину рассказы и даже начало романа.
И вот теперь они все смотрят на него с тем же выражением ужаса,
которое, он подозревает, прочитывается и на его лице. Или им рассказ
понравился и они настолько взволнованы, что не могут подобрать слова? Да,