"Франсин Проуз. Голубой ангел (университетский роман) " - читать интересную книгу автораСвенсон. Как ведь скверно может все обернуться.
- Называется он "Первый поцелуй. Городской блюз ", - говорит Кортни. - Так это же два названия, - говорит Макиша. Кортни ее реплику игнорирует и начинает читать. Летняя жара опустилась на раскаленную улицу, дышать было невозможно, особенно Лидии Санчес. Лидия сидела на грязных замусоренных ступеньках многоквартирного кирпичного дома и смотрела на детишек, возившихся в луже воды, натекшей из сломанного пожарного крана. Еще вчера она была такой же, как эти дети. Но теперь все изменилось. Лидии было очень плохо. Утром она накричала на мать и ударила младшего братишку, отчего ей стало еще хуже. Она привыкла к городским улицам, по которым разгуливали преступники и наркоманы, и всегда держалась в стороне. Но теперь все было по-другому. Кортни, похоже, долго трудилась над началом. Но дальше огрехи в грамматике и синтаксисе просто мешали следить за сюжетом. Говорилось в нем о Лидии, у которой возникло "серьезное чувство" к "красавцу парню" по имени Хуан, который был членом "крутой городской банды", называвшейся "Латинос дьяблос". Хуан хотел, чтобы Лидия вошла в "женский отряд" банды. Он пришел к ней и поцеловал ее, сидевшую в задумчивости среди "грязи и мусора, так похожего на человеческие отбросы, которыми было завалено все вокруг. Но это... это был ее первый поцелуй. И для Лидии он значил многое". Хуан почти что уговорил Лидию пройти "суровый обряд инициации", после которого она бы стала настоящей "Латина дьябла". Но тут мать рассказала ей, нянчила, убили - ее настигла случайная пуля во время уличной перестрелки. Кто это сделал? Конечно же "Дьяблос". Кортни вздыхает с облегчением - читка близится к концу - и торжественно переходит к развязке. И в этот момент Лидия поняла, что никогда не сможет жить в мире Хуана. Она не сможет любить человека, который в таком замешан. Однако ей нелегко будет сказать Хуану, что она отвергает его. И сумеет ли она? Найдет ли в себе силы? Лидия и сама не знает точно. Во всяком случае, пока. На этом все. Конец рассказа. Больше она не написала ничего. Студенты дочитывают текст, и у Свенсона есть несколько секунд, чтобы придумать, что сказать, как вести обсуждение этой душераздирающей полуграмотной белиберды, именно что душераздирающей, поскольку, как он понимает, в опусе отражены лучшие душевные качества Кортни. Он отказывается это принимать. Его преподавательский долг - отказаться принять такое. Кортни способна на большее. Чертовски жаль, что здешние правила не позволяют ему высказаться напрямик. Боже упаси посоветовать Кортни или любому другому ученику все порвать и начать заново, хотя именно так и поступают настоящие писатели, и сам он десятки раз отправлял в корзину рассказы и даже начало романа. И вот теперь они все смотрят на него с тем же выражением ужаса, которое, он подозревает, прочитывается и на его лице. Или им рассказ понравился и они настолько взволнованы, что не могут подобрать слова? Да, |
|
|