"Франсин Проуз. Голубой ангел (университетский роман) " - читать интересную книгу автора

Ужин у них праздничный. В некотором смысле. Машину Шерри наконец
починили. Шерри объясняет, в чем там было дело, но Свенсон слушает вполуха.
Удалось уложиться в сумму - на этом он в состоянии сосредоточиться - в два
раза меньшую, чем они предполагали. Что они и празднуют - ремонт,
обошедшийся малой кровью. Сегодня вечером по всей Америке писатели пьют за
великие произведения, за шестизначные авансы, за творческие и личные
успехи, за новых друзей и новые БМВ. А Свенсон на своем пустынном островке
чокается с женой и поднимает тост за то, что их "сивику" пришлось только
поменять генератор за двести долларов.
А что в этом плохого? Они пьют из оплетенной бутылки чудесное
монтепульчьяно, прибывшее из самого Абруццо для того, чтобы порадовать их
здесь, в Вермонте. Они едят курицу в белом вине с чесночным соусом и свежим
фенхелем, выращенным Шерри. В салате - последние в сезоне помидоры,
дозревшие на подоконнике: Свенсону ведь повезло, он женат на женщине,
которая целыми днями работает в поликлинике, но не забывает о маленьких
радостях, выкладывает помидоры на подоконник - специально ему на салат.
Перед ужином, когда Шерри стояла у плиты, Свенсон подошел к ней сзади,
обнял, прижался к ней, и она в ответ выгнула спину, запрокинула голову.
Неплохо для двух сорокасемилетних людей, двадцать один год состоящих в
браке. Хорошее вино, хороший ужин, легкое возбуждение. Свенсон не безумец.
Он знает, что мир - юдоль слез. Но ему жаловаться не на что. А он, строго
говоря, и не жалуется.
Шерри, хотя уже стемнело и ничего не видно, смотрит в окно на свой
сад. Наверняка думает о том, что еще нужно сделать до зимы. А как же
Свенсон? Эй, привет, я здесь, стою на несколько ступеней выше в той же
пищевой цепи, что и те растения, которые выживут или нет - но вне
зависимости от усилий Шерри.
Проходит несколько минут, и она говорит:
- Знаешь что, Тед? Очень странное ощущение: вот мы тут сидим, едим
фенхель, а грядка с таким же фенхелем смотрит на нас через окно.
Свенсон улыбается - да, забавный ход мысли, а потом думает: это она
лишний раз напоминает, что фенхель выращен ею.
- Расслабься, - говорит он. - Со двора ничего не видно. Трава пока что
за нами не следит.
- Шучу, - ласково говорит Шерри. - Извини.
- А фенхель замечательный, - говорит Свенсон.
Шерри сосредоточенно подбирает корочкой остатки соуса. Свенсон обожает
смотреть, как она ест. Но сегодня вечером он допускает ошибку: смотрит
поверх ее головы, на стену. Обои в цветочек - достались еще от прежних
хозяев, - потрескавшиеся, в бурых пятнах, а на них ряд изображений святых,
наследство двоюродной бабушки Шерри. Она повесила их ради хохмы, но у
святых все всерьез, и они стоят, воздев руки, кто в исступлении восторга,
кто в муках, один вообще распят вниз головой.
Свенсон вспоминает портрет Джонатана Эдвардса, выглядывавший из-за
плеча ректора. Почему религия побуждает людей вешать на стены такие
страшные картины? Чтобы те понимали, что они делают в церкви, чего пытаются
избежать. По нему уж лучше молельный дом квакеров с голыми стенами, где нет
ничего пугающего, где страшно разве что отцу Свенсона, у которого эти
жуткие картины были в голове, а вера вынуждала каждое воскресенье проводить