"Франсин Проуз. Голубой ангел (университетский роман) " - читать интересную книгу автора

притормозить у кафе. Идея ему нравится: он закажет яичницу и жареную
картошку, Анджела будет возиться у музыкального автомата, а фермеры у
стойки получат бесплатное развлечение.
- Как учеба? - спрашивает он наконец. Как им удалось докатиться до
такого, причем после того, как Анджела призналась, что все время думает о
нем?
- По большей части отвратительно. Естественно, не считая ваших
семинаров. Но это вам уже известно. Самое ужасное - занятия искусством. На
прошлой неделе нам дали задание вылепить какой-нибудь американский символ.
Ну, все и понаделали эти вечные штампы - факелы, орлы, флаги...
Слушая быструю нервную речь Анджелы - стаккато с придыханием, -
Свенсон вдруг чувствует себя удивительно счастливым. Может, не он один
волнуется?
- Я изобразила обед номер семь из "Макдоналдса". Получилось зашибись:
кока-кола, соломинка, картошка, гамбургер - просто загляденье. А этот
кретин - прошу прощения, профессор Линдер - зашелся от злости. Заявил, что
для меня нет ничего святого и я хотела его лично оскорбить.
Как такой человек может преподавать искусство? Свенсон чувствует свое
полное превосходство. Он своим ученикам велит нарушать правила. Его их
талант не пугает. Надо бы позвонить этому идиоту Линдеру, спросить, что он,
собственно, вытворяет; впрочем, на самом деле его благодарить надо - на его
фоне Свенсон только лучше смотрится. Значит, Анджела посещает занятия по
искусству. Вот за что ее отчим расплачивается, целыми днями отсчитывая
пилюли и наклеивая этикетки.
- Вы уже решили, в чем будете специализироваться? - спрашивает он. Еще
один дебильный вопрос. В его бытность студентом это был наихудший способ
закадрить девушку.
- У меня есть время до конца года. Пока что не знаю. Как вы считаете,
я могла бы выбрать писательское мастерство?
- Безусловно да. Есть только одна проблема. Такой специализации нет.
Этот вопрос обсуждается на факультете уже много лет. Все остальные
преподаватели, особенно Берни, категорически против, во многом потому, что
таким образом дают ему понять, как в действительности относятся к его так
называемому предмету. Свенсон с Магдой особо не спорят. Они не жаждут
лишней работы, не жаждут читать студенческие романы.
- Да? - удивляется она - А я думала, есть. Мне вроде что-то такое
обещали, когда я подавала документы. Ну, тогда не важно. Выберу что-нибудь
попроще, чтобы оставалось время писать. Меня только это интересует. Вот
утром встаю, и если в этот день могу писать, настроение сразу поднимается.
Это такое счастье!
Свенсон помнит, как это бывает, помнит радостное волнение,
предвкушение работы - и кажется, будто переносишься в другой мир, впадаешь
в состояние, близкое к безумию, слышишь чьи-то голоса; это психоз, но
психоз счастливый, умеющий обмануть свою жертву, заставить ее поверить, что
гармония достижима.
Анджела постоянно елозит ногами - то скрестит их, то подберет под
себя.
Она говорит:
- Самое замечательное занятие в жизни - это писать. По-моему, даже
лучше секса.