"Энни Прулкс. Горбатая гора " - читать интересную книгу автора

Грузовики с овцами и трейлеры с лошадьми были разгружены в голове
отряда; и кривоногий баск показал Эннису, как правильно навьючить мулов -
два ранца и седло на каждом животном, перехваченные двойными ромбами и
закрепленными полуузлами, говоря ему: "Никогда не заказывайте суп. Коробки с
супом очень неудобно упаковывать." Три щенка одного из голубых хиллеров
(голубой хиллер - порода пастушьих собак, прим.авт) были усажены в корзину,
низкорослая собака устроена внутри пальто Джека, поскольку ему понравилась
эта небольшая собачка. Эннис выбрал для езды большого гнедого жеребца по
имени Сигар Батт, Джек - гнедую кобылу, которая, как оказалось, брала низкий
старт. В веренице запасных лошадей был грулло (грулло - порода лошадей,
прим.авт) мышиного цвета, эта порода нравилась Эннису. Эннис и Джек, собаки,
лошади и мулы, тысячи овец и их ягнята текли рекой как грязно-серая вода
через леса, и выше - за линию роста леса, в большие цветочные луга и
конечно, в царство нескончаемого ветра.
Они поставили большую палатку на поляне Службы леса, кухню и коробки с
едой расположили в безопасном месте. Той первой ночью оба спали в лагере, но
Джек, уже беспокоящейся о наставлении Джо Агюрр
"спать-с-овцами-и-без-костра", темным утром без лишних слов оседлал гнедую
кобылу. Рассвет пришел нежно-оранжевый, разбавленный понизу студенистой
полосой бледно-зеленого цвета. Затемненная большая часть горы бледнела
медленно, пока не стала того же цвета, что и дым от огня с завтраком Энниса.
Холодный воздух становился сладким, холмики гальки и комков земли
отбрасывали неожиданно длинные, как карандаш, тени, и вертикальные красные
сосны, растущие ниже их лагеря сгущались кусками темного малахита.
В течение дня Эннис смотрел через большую, глубокую долину и иногда
видел Джека - маленькую точку, перемещающуюся на высоком лугу, как насекомое
ползет через скатерть; Джек, в своем неосвещенном лагере видел Энниса как
ночной огонек, красную искру на большой черной громаде горы.
Как-то, далеко за полдень, Джек приехал, выпил две свои бутылки пива,
охлажденного во влажном пакете на затененной стороне палатки, съел две миски
тушеного мяса, четыре из каменных бисквитов Энниса, банку персиков и
закурил, наблюдая солнечный закат.
"Я мотаюсь четыре часа в день", - сказал он мрачно - "съездить на
завтрак, вернуться к овцам, вечером согнать их на ночлег, съездить на ужин,
вернуться к овцам, провести полночи, вскакивая и высматривая койотов. По
справедливости я должен проводить ночь здесь. У Агюрра нет прав заставлять
меня это делать".
"Ты хочешь поменяться?", - спросил Эннис. - " я не возражал бы попасти.
Я не возражал бы там и ночевать".
"Это не решение. Решение - мы должны оба жить в этом лагере. И, черт
подери, та проклятая куцая палатка воняет как моча кота или еще похуже".
"Я не против побыть там".
"Скажу тебе вот что - тебе придется вскакивать множество раз за ночь,
выглядывать койотов. Буду счастлив поменяться, но предупреждаю, я не умею
готовить. Будь доволен открывателем консервов".
"Не может быть такого, уж не хуже, чем я. Без всяких сомнений, я не был
бы против".
Они отгоняли ночь в течение часа желтой керосинкой, и, приблизительно в
десять, Эннис поехал на Сигар Батт, подходящей для ночных поездок лошади,
через мерцающий иней, назад к овцам, захватив оставшиеся бисквиты, коробочки