"Болеслав Прус. Грехи детства" - читать интересную книгу автора

завязанной у ворота шнурком. Я заговорил с ним, но мальчик шарахнулся и
быстро, как заяц, убежал в поле. Красный воротник моего мундира и
посеребренные пуговицы неизменно производили на деревенских ребятишек
сильнейшее впечатление.
Я медленно побрел к усадьбе, и тогда мальчик снова стал пробираться к
забору. Едва я скрылся за каким-то строением, он взобрался на кучу мусора и
приставил глаз к той же щели, через которую я сам заглядывал в сад. Весьма
сомнительно, видел ли он что-нибудь, но тем не менее упорно смотрел.
На другой день, явившись на свой пост для наблюдений за играми
барышень, я снова разглядел в зарослях лопуха серую шляпу, над ней белесые
вихры, а под обломанными полями - два уставившихся на меня глаза. Солнце
сильно припекало, поэтому мальчик потихоньку сорвал большой лист и укрылся
им, как зонтом. Теперь я уже не видел ни его шляпы, ни вихров - только серую
рубашку, приоткрывавшуюся на груди.
Когда я ушел, мальчик снова взбежал на кучу мусора и снова, как и
вчера, приставил глаз к щели, вероятно думая, что хоть на этот раз не я один
увижу все достопримечательности парка.
В эту минуту я понял, как смешно мое поведение. Хорош бы я был, если бы
отец или винокур, а то и сама Лёня увидели, как я, ученик второго класса,
стою в мундире под забором, на какой-то свалке, чередуясь с неким кандидатом
в пастухи, вряд ли даже когда надевавшим чистую рубашку!
Мне стало стыдно. Как будто я не имею права открыто ходить в сад, не
прячась по углам, как этот мальчишка в дырявой шляпе?..
Мусорная свалка и щель в заборе сразу опротивели мне до омерзения, но в
то же время мне стало любопытно: кто этот мальчик? Обычно дети в его
возрасте уже пасут гусей, а он губит лучшие годы своей юности, шатаясь по
задворкам, и сует нос в чужие дела; когда же его спрашивают, не отвечает,
как должно порядочному человеку, а улепетывает, точно кролик.
"Погоди же, - думал я, - ты-то меня уже здесь не увидишь, зато я
выслежу, кто ты такой!"
Я помнил, что в романах, наряду с героями и героинями, встречаются
этакие загадочные незнакомцы, с которыми нужно держаться настороже, чтобы
вовремя пресечь их интриги.
За несколько дней, ни у кого ни о чем не допытываясь, я разузнал о
таинственном незнакомце. Он не был интриганом. Он был сыном судомойки,
служившей в имении, звали его Валек, и все его знали, но никто им не
интересовался. Поэтому у мальчика было много досуга, и, как я убедился на
личном опыте, он проводил его в занятиях, не всегда доставлявших
удовольствие другим.
У Валека никогда не было отца, чем все донимали его мать, женщину
несколько излишне запальчивую. На колкости прислуги судомойка отвечала
криком и бранью, но этого ей, видимо, было недостаточно, и остальное она
вымещала на Валеке.
Мальчик еще ползал на четвереньках и носил рубашку, завязанную узлом на
спине (что давало такой же эффект, как если бы ее вовсе не было), а его уже
прозвали приблудой.
- Ты, что ли, его подобрал?.. - спрашивала тогда мать и поднимала крик:
- Чтоб вас бог наказал за мою обиду! Чтоб у вас руки-ноги... Чтобы ты
пропал, паршивец!..
Последнее пожелание относилось к Валеку, а непосредственно за ним