"Марсель Пруст. Обретенное время" - читать интересную книгу автора

"Как он прост! Вот уж не скажешь, что барон", - повторяли завсегдатаи,
стоило г-ну де Шарлю с Жюпьеном выйти: барон все сетовал на добродетель
юноши. Судя по недовольной физиономии Жюпьена (ему, впрочем, следовало
вымуштровать юношу заблаговременно), фальшивому убийце предстояла изрядная
выволочка. "Это же полная противоположность тому, что ты мне рассказывал, -
воскликнул барон, чтобы Жюпьен на следующий раз извлек урок. - У него на
лице написано: он очень добродушен, он испытывает уважение к своей семье". -
"У него, однако, трения с отцом, - возразил Жюпьен. - Они живут вместе, но
прислуживают в разных барах". Конечно, по сравнению с убийством, это было
довольно незначительным проступком, но Жюпьена застали врасплох. Барон
ничего не ответил, ибо ему хотелось, в отношении удовольствий, получать их в
готовом виде, и вместе с тем - сохранить иллюзию, что никакой инсценировки
здесь нет. "Это подлинный бандит, он вам так сказал, чтобы вас обмануть, -
вы слишком наивны!" - оправдываясь, добавил Жюпьен, но этим только задел
самолюбие г-на де Шарлю.
"Да, на ужин он тратит не меньше миллиона - и каждый день, каждый
день", - сказал молодой человек двадцати двух лет; такое суждение не
казалось ему неправдоподобным. С грохотом подкатила коляска г-на де Шарлю. В
эту секунду я заметил, как из соседней комнаты, медленно ступая, появилась
дама в черной юбке, как мне показалось - довольно пожилая; ее сопровождал
солдат, видимо, вышедший с нею. К своему ужасу я сразу же разглядел, что это
был священник - столь редко встречающееся, а во Франции просто невероятное
явление, как дурной поп. Видимо, мимоходом солдат подшучивал над своим
спутником, высмеивая несоответствие поведения одеянию, и последний степенно,
сентенциозно, с поднятым вверх пальцем доктора теологии, изрек: "Что делать,
я не (я ожидал: "святой") ангел". Впрочем, он спешил и уже прощался с
Жюпьеном, - последний, проводив барона, собирался было подняться, но
заметил, что дурной священник, по забывчивости, не заплатил за комнату. Юмор
никогда не оставлял Жюпьена: он затряс кружкой, в которую собирал плату с
клиентов, и, позванивая ею, крикнул: "На нужды прихода, господин аббат!"
Отвратительный персонаж извинился, выдал плату и исчез. Жюпьен зашел за мной
в темное логово, где я не осмелился и шелохнуться. "Выйдите на минутку в
вестибюль, там сейчас отдыхают мои мальчики, а я пока поднимусь и закрою
комнату, будто вы ее нанимали, - это будет совершенно естественно". Патрон
был там, я ему заплатил. В эту минуту вошел молодой человек в смокинге, он
властно спросил: "Могу я завтра иметь Леона без четверти одиннадцать вместо
того, чтоб в одиннадцать, потому что я завтра завтракаю не дома?" - "Это
зависит, - ответил патрон, - от того, насколько его задержит аббат".
По-видимому, этот ответ не устраивал молодого человека в смокинге, - он
думал уже было поносить аббата, но его гнев ухватился за иное, когда он
заметил меня; вышагивая прямо на патрона, он шипел: "Что? это кто? что это
значит?" - голосом тихим, но взбешенным. Патрон, раздосадованный
чрезвычайно, воскликнул, что мое присутствие не имеет никакого значения, что
я просто один из постояльцев. Молодого человека в смокинге, казалось, это
объяснение не утешило. Он безостановочно повторял: "Это отвратительно, этого
не должно быть, вы же знаете, что я этого не переношу, из-за вас ноги моей
здесь больше не будет". Все-таки исполнение этой угрозы не было неотвратимо,
ибо удалился он в неистовстве, но повторяя, что Леон должен постараться
освободиться к 10.45, на два с половиной часа, если это возможно. Жюпьен
спустился и вышел вслед за мной на улицу. "Мне не хотелось бы, чтобы вы