"А.С. Пушкин. Замечания о бунте (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

полагал себя в праве ожидать от публики благосклонного приема, конечно, не
за самую "Историю Пугачевского бунта", но за исторические сокровища, к ней
приложенные. Сказано было, что историческая достоверность моего труда
поколебалась от разбора г. Броневского. Вот доказательство, какое влияние
имеет у нас критика, как бы поверхностна и неосновательна она ни была!
Теперь обращаюсь к г. Броневскому уже не как к рецензенту, но как к
историку.
В своей "Истории Донского войска" он поместил краткое известие о
Пугачевском бунте. Источниками служили ему: вышеупомянутый роман "Ложный
Петр III", "Жизнь А. И. Бибикова", и наконец предания, слышанные им на
Дону. О романе мы уже сказали наше мнение. "Записки о жизни и службе А. И.
Бибикова" по всем отношениям очень замечательная книга, а в некоторых и
авторитет. Что касается до преданий, то если оные, с одной стороны,
драгоценны и незаменимы, то, с другой, я по опыту знаю, сколь много требуют
они строгой поверки и осмотрительности. Г. Броневский не умел ими
пользоваться. Предания, собранные им, не дают его рассказу печати живой
современности, а показания, на них основанные, сбивчивы, темны, а иногда и
совершенно ложны.
Укажем и мы на некоторые вымыслы (к сожалению, не поэтические), на
некоторые недосмотры и явные несообразности.
Приводя вышеупомянутый анекдот о Тотлебене, будто бы заметившем
сходство между Петром III и Пугачевым, г. Броневский пишет:
"Если анекдот сей справедлив, то можно согласиться, что слова сии,
просто сказанные, хотя в то время не сделали на ум Пугачева большого
впечатления, но впоследствии могли подать ему мысль называться
императором". А через несколько страниц г. Броневский пишет: "Пугачев
принял предложение яицкого казака Ивана Чики, более его дерзновенного,
называться Петром III". - Противоречие!
Анекдот о Тотлебене есть вздорная выдумка. Историку не следовало о нем
и упоминать и того менее - выводить из него какое бы то ни было заключение.
Государь Петр III был дороден, белокур, имел голубые глаза: самозванец был
смугл, сухощав, малоросл; словом, ни в одной черте не сходствовал с
государем.
Страница 98. "12 генваря 1773, раскольники (в Яицком городке)
взбунтовались и убили как генерала (Траубенберга), так и своего атамана".
Не в 1773, но в 1771. См. Левшина, Рычкова, Ист. Пугач, бунта, и пр.
Стран. 102. "Полковник Чернышев прибыл на освобождение Оренбурга, и 29
апреля 1774 года сражался с мятежниками; губернатор не подал ему никакой
помощи" и проч.
Не 29 апреля 1774 г., а 13 ноября 1773; в апреле 1774 года разбитый
Пугачев скитался в Уральских горах, собирая новую шайку.
Г. Броневский, описав прибытие Бибикова в Казань, пишет, что в то время
(в январе 1774) самозванец в Самаре и Пензе был принят народом с хлебом и
солью.
Самозванец в январе 1774 года находился под Оренбургом и разъезжал по
окрестностям оного. В Самаре он никогда не бывал, а Пензу взял уже после
сожжения Казани, во время своего страшного бегства, за несколько дней до
своей собственной погибели.
Описывая первые действия генерала Бибикова и медленное движение войск,
идущих на поражение самозванца к Оренбургу, г. Броневский пишет: "Пугачев,