"Александр Сергеевич Пушкин. Критика и публицистика" - читать интересную книгу автора

по слуху их, не досягая души; они бесчувственны к ее гармонии; примечайте,
как они поют модные романсы, как искажают стихи самые естественные,
расстроивают меру, уничтожают рифму. Вслушивайтесь в их литературные
суждения, и вы удивитесь кривизне и даже грубости их понятия... Исключения
редки.

*
Мне пришла в голову мысль, говорите вы: не может быть. Нет, NN, вы
изъясняетесь ошибочно; что-нибудь да не так.

*
Чем более мы холодны, расчетливы, осмотрительны, тем менее подвергаемся
нападениям насмешки. Эгоизм может быть отвратительным, но он не смешон, ибо
отменно благоразумен. Однако есть люди, которые любят себя с такою
нежностию, удивляются своему гению с таким восторгом, думают о своем
благосостоянии с таким умилением, о своих неудовольствиях с таким
состраданием, что в них и эгоизм имеет всю смешную сторону энтузиазма и
чувствительности.

*
Никто более Баратынского не имеет чувства в своих мыслях и вкуса в
своих чувствах.

*
Примеры невежливости
В некотором азиатском народе мужчины каждый день, восстав от сна,
благодарят бога, создавшего их не женщинами.
Магомет оспоривает у дам существование души.
Во Франции, в земле, прославленной своею учтивостию, грамматика
торжественно провозгласила мужеский род благороднейшим.
Стихотворец отдал свою трагедию на рассмотрение известному критику. В
рукописи находился стих: Я человек и шла путями заблуждений.
Критик подчеркнул стих, усумнясь, может ли женщина называться
человеком. Это напоминает славное решение, приписываемое Петру I: женщина не
человек, курица не птица, прапорщик не офицер.
Даже люди, выдающие себя за усерднейших почитателей прекрасного пола,
не предполагают в женщинах ума, равного нашему, и, приноравливаясь к
слабости их понятия, издают ученые книжки для дам, как будто для детей; и т.
п.

*
Тредьяковский пришел однажды жаловаться Шувалову на Сумарокова. "Ваше
высокопревосходительство! меня Александр Петрович так ударил в правую щеку,
что она до сих пор у меня болит". - "Как же братец? - отвечал ему Шувалов, -
у тебя болит правая щека, а ты держишься за левую". - "Ах, ваше
высокопревосходительство, вы имеете резон", - отвечал Тредьяковский и
перенес руку на другую сторону. Тредьяковскому не раз случалось быть битым.
В деле Волынского сказано, что сей однажды в какой-то праздник потребовал
оду у придворного пииты Василия Тредьяковского, но ода была не готова, и
пылкий статс-секретарь наказал тростию оплошного стихотворца.