"Марио Пьюзо. Арена мрака " - читать интересную книгу автора

А мы горим на земле (нем.).>.

И потом на длинной ноте веселый припев, который в сумерках звучал
довольно печально:

Mein Licht ist aus, wir geh nach Haus
Und kommen morgen wieder.

<Мой огонек угас,
И мы идем домой, а завтра утром мы вернемся (нем.)>.

Гордон Миддлтон увидел, как по Курфюрстеналлее Моска идет сквозь гущу
фонариков и толпу поющих детей.
- Идет мой приятель, - сказал Гордон профессору.
Гордон подошел к шахматному столику и указательным пальцем повалил
своего короля.
Профессор улыбнулся и вежливо сказал:
- У вас была возможность выиграть.
Профессор побаивался всех молодых людей - суровых, грубоватых немецких
парней, у которых за плечами были годы войны и поражение, но еще больше
этих вечно пьяных молодых американцев, которые могут без лишних слов убить,
просто по пьянке, зная, что им за это ничего не будет. Но друзья этого
Миддлтона, конечно же, не опасны.
В этом его убедил сам герр Миддлтон, и сам герр Миддлтон действовал на
профессора успокаивающе. Он был своеобразной карикатурой на янки - с этим
его длинным, неловким, плохо склеенным туловищем, выдающимся кадыком,
длинным костистым носом и квадратным ртом. Он некогда учительствовал в
небольшом городке в Новой Англии. Профессор подавил улыбку, думая про себя,
как в прошлом эти жалкие провинциальные учителя пресмыкались перед герром
профессором, а теперь его титул и ученость ничего не значат. Пресмыкаться
приходится ему.
В дверь позвонили, и Гордон пошел открывать.
Профессор встал, нервно одернул пиджак, поправил галстук. Всем своим
коротким телом с отвисшим животиком он вытянулся по стойке "смирно" и стал
смотреть на дверь.
Профессор увидел высокого смуглого парня, на вид ему было не больше
двадцати четырех - не старше его собственного сына. Но у этого парня были
серьезные карие глаза и суровое, даже угрюмое лицо, которое можно было
назвать едва ли не уродливым. На нем был надет офицерский зеленый мундир,
на рукаве бело-голубая нашивка, говорившая о его гражданской должности.
Двигался он упругой легкой походкой спортсмена, которая со стороны могла бы
показаться даже расхлябанной.
Когда Гордон представил их друг другу, профессор сказал:
- Очень рад с вами познакомиться, - и протянул руку.
Он старался сохранять достоинство, но сразу понял, что произнес эти
слова подобострастно и улыбкой выдал свое волнение. Он заметил, что глаза
парня посуровели и он резко отдернул ладонь после короткого рукопожатия.
Поняв, что он чем-то оскорбил этого юного воина, профессор затрепетал, сел
и стал расставлять шахматные фигуры.
- Не хотите ли сыграть? - спросил он Моску и попытался подавить