"Шарлин Рэддон. Навеки моя " - читать интересную книгу автора

объятия. Она почувствовала тепло его сильного тела, вообразила, как его губы
приближаются к ее губам, и нечто странное, таинственное и прекрасное
зашевелилось где-то глубоко внутри нее.
Бартоломью лежал на детской кроватке Марка, его ноги свисали с края
матраца, в темноте тихонько сопели мальчишки, а он вспоминал проповедь
Неемии об искушении. Старик был прав: проводить столь много времени наедине
с женщиной, которая ему не принадлежит, - рискованное мероприятие. Он и сам
это почувствовал, стоя в темноте наедине с Эрией Скотт. Девушка возбуждала
его сильнее любой из женщин, которых он когда-либо знал, ее образ вызывал у
него видения того, что могло бы между ними произойти, оставляя его еще более
неудовлетворенным своей нынешней жизнью. Это было опасно. Это было
неправильно.
Чувство беспомощности, такое сильное, что он даже подумал, а не дурное
ли это предчувствие, преследовало его. И вдруг, как будто нечто ударило его
в солнечное сплетение, все встало на свои места.
Ощущение предопределенности, которое посетило его в утро
кораблекрушения - в тот самый день, когда Причард объявил о своей будущей
женитьбе, - не имело ничего общего с той трагедией. Нет, именно об опасности
стать жертвой слепого влечения к женщине, принадлежащей другому мужчине, -
вот о чем его предупреждали высшие силы. Это было бы поражением, он просто
обязан его предотвратить.
Он молился о том, чтобы видимые за окном спальни дождевые облака,
закрывающие небо, рассеялись и он и его чуточку слишком привлекательная
подопечная добрались бы до дому как можно быстрее, как можно благополучнее и
как можно невиннее.

ГЛАВА ПЯТАЯ

На следующее утро, когда Бартоломью и Эри готовились покинуть Олуэллов,
Неемия настоял на том, чтобы вознести молитву об их благополучном
путешествии. Небо разъяснилось, и день обещал быть погожим.
Бартоломью наклонил голову, но, вместо того чтобы закрыть глаза, он
изучал скромно сложенные ладошки Эри. Крошечные ладошки, совсем как те
прозрачные орхидеи, которые он встречал в лесу возле маяка.
Когда повозка отъезжала от дома, он наклонился поближе к Эри, чтобы
звон цепей и грохот колес заглушили его слова:
- Будьте благодарны, что мы улизнули после первой же молитвы. Сегодня
воскресенье, так что вся семья будет целый день напролет выслушивать, как
Неемия читает Библию и молится обо всем, начиная с прощения грехов и
заканчивая откладыванием яиц несушками.
Эри прикрыла рот ладошкой, чтобы подавить смешок. У Бартоломью
заблестели глаза, когда он улыбнулся ей. Он даже не пытался анализировать
столь непривычное для него чувство радости.
В этот вечер, когда после ужина в гостинице Ямхилла они снова выехали
на дорогу, мимо в облаке пыли промчался утренний дилижанс из Портленда. Эри
закашлялась и помахала перед лицом ладошкой.
- К тому времени как мы доберемся до Фэрдэйла, пассажиры этого
дилижанса будут сидеть в гостинице "Маунтин Хаус", переваривая оленину,
соленую свинину и тушенку, которую им подадут на ужин, - сказал Бартоломью,
когда пыль осела.