"Шарлин Рэддон. Навеки моя " - читать интересную книгу автора

обратно к жене. Солнце зашло, и быстро темнело. Он устал и страшно хотел
лечь в постель. Это было единственное место, где он мог быть уверен, что
Хестер оставит его в покое:
- Хестер, Причард решил жениться на мисс Скотт. Это нас не касается, и
я не позволю тебе вмешиваться.
- Меня это как раз касается. Мой брат вверил его мне, когда отправил
его из Миссури сюда жить со мной. И я не собираюсь подводить Отиса.
Бартоломью подошел ближе и вперил в нее взор, способный валить деревья:
- Ты прекрасно знаешь, что у Отиса не было выбора. Причард приехал
сюда, не сообщив ничего своим родителям, не говоря уже о том, чтобы получить
их разрешение.
- Но Отис позволил ему остаться, что доказывает, что...
- Это доказывает только то, что твой брат оказался достаточно умен,
чтобы сообразить, что его оставили в дураках. Какой прок был бы Отису от
того, что он приказал бы Причарду вернуться? Святые угодники, женщина,
парень уже взрослый! Он может ехать, куда ему заблагорассудится.
- Ему нужна была женщина, которая заменила бы ему мать, ведь Эфрония
умерла, когда он был совсем еще юным, вот он и решил приехать ко мне.
- Ну и дурак! - Бартоломью направился к дому - ему надоело спорить с
Хестер, Внутри была девушка, полная солнца, как платье, которое она носила,
и он собирался вобрать в себя столько ее очарования и ума, сколько можно,
даже если между ними будет молчаливое пространство комнаты.
Хестер думала по-другому. Она схватила его за руку:
- Что ты имеешь в виду? Я всегда хотела мальчугану только добра, и он
меня любит.
Бартоломью резко повернулся к ней. Его темные глаза сверкнули, как
вулканическое стекло, высекающее искры при ударе о камень.
- Он боится тебя, Хестер. Ни больше, ни меньше. Если ты помешаешь его
женитьбе, я прослежу за тем, чтобы его преподобие и все твои друзья здесь
узнали самые красочные подробности из твоего прошлого.
- Нет! - под его холодным неумолимым взглядом она попятилась, но
уперлась спиной в куст рододендрона - дальше отступать было некуда.
Бартоломью по-прежнему наступал на нее, его широкие плечи загораживали
последний свет заходящего солнца.
- Тебе кажется, что ты можешь страхом привязать нас всех к себе,
Хестер, но не обманывай себя, страх - это не любовь.
Хестер презрительно рассмеялась.
- Насчет тебя, Бартоломью, я никогда и не обманывалась. В тебе нет
никакой любви, раз ты можешь угрожать мне подобным образом.
Он навис над женой, вынуждая ее отступить еще дальше в кусты, пока ее
лицо не очутилось в обрамлении толстых, жестких листьев, запах которых
ударил ему в нос.
- Для тебя у меня нет любви. Но это не остановило тебя семь лет назад,
когда ты запустила в меня свои когти, правда?
Только причиной того, что я тогда поступил так, была честь, а не страх.
Может быть, тебе стоит запомнить это; страх - значительно более сильный
стимул, чем чувство долга.
Глаза у нее стали огромными, приобрели зеленый оттенок, как у листьев
рододендрона, и расширились от страха. Впрочем, он знал, она никогда не
признается в том, что напугана до смерти.