"В.Редер. Пещера Лейхтвейса, том 3 " - читать интересную книгу автора

увидела, как я покраснела и задрожала, тогда она поняла, как безмерно
оскорбила меня своими словами, она откинула с лица седые волосы, дружелюбно
подошла ко мне и заговорила совсем изменившимся голосом: "Прости старую
колдунью - я слишком поддалась своему гневу... старые воспоминания... хи,
хи, хи, ты прости меня... человек, которому без двух сто лет, много пережил
и много испытал. Ты его жена, но ты добра и ласкова; люди говорят, что ты
делаешь много добра, лечишь больных, помогаешь бедным; тебе Травяная ведьма
не причинит зла. Я сделаю тебе подарок. Ты не должна пренебрегать им. Он
защитит тебя от несчастья, постигающего каждую женщину, вышедшую замуж за
одного из членов рода, который господствует в этом замке. В жилах рода фон
Редвиц течет горячая кровь: они любят и ненавидят пылко, страстно, но и
любовь и ненависть у них быстро переходят в равнодушие... За девяносто
восемь лет можно многое узнать... старая ведьма не лжет... верь ей и будь
себе на уме. Тогда, может быть, ты избежишь того, что испытали другие.
Возьми эти листья: высушенную рябину, лавр и одуванчик, они искусно
переплетены вместе; носи их на своей груди, никогда не расставайся с ними, и
если с тобой случится то же, что с другими, когда муж изменит тебе, то
покажи ему только эти высохшие листья и будь уверена, он вернется к тебе.
Редвицы, в сущности, недурные люди, но они слабы и, увидев красивую женщину,
тотчас же увлекаются ею. Подумай о том, что сказала тебе старая Травяная
ведьма... без двух - сто лет... Только избранников своих Бог допускает
дожить до такого возраста. Они знают все тайны природы: рябина, дикий лавр и
одуванчик. Покажи их ему, когда наступит час измены".
Не могу тебе выразить, папа, какое впечатление произвели на меня эти
слова и что я почувствовала, когда странная старуха вдруг исчезла, точно
провалившись сквозь землю, а я все стояла на том же месте с засушенными
листьями в руке. Это не было сном. Травяная ведьма действительно только что
стояла передо мной, что доказывали сухие листья, которые я держала в руке;
кроме того, вдали еще раздавался хриплый смех старухи и ее вечные
причитания: "без двух - сто лет, без двух - сто лет". Я спрятала на груди
сухие листочки и направилась домой, погруженная в глубокие думы. Мне
казалось, будто чья-то чужая рука ворвалась в мою жизнь и сорвала с моих
глаз повязку, которую я долго, долго носила. То, что до сих пор мне и в
голову не приходило, теперь мучило меня, и я долго не могла этого забыть.
Так, значит, мужское поколение баронов фон Редвиц любило пылко и страстно,
но так же легко и забывало? Правда ли это? Если это действительно так, то
принадлежит ли к этим людям и Курт? Течет ли в его жилах кровь предков,
кровь так легко возбуждаемая, которая закипает и волнуется при одном виде
красивой женщины? Неужели любовь Курта ко мне может охладеть? Или наступит
час и я совсем потеряю ее?
Когда вечером Курт вернулся, я нежно прижалась к нему и осыпала его
горячими ласками. Он отвечал на них, но мне показалось, они были не так
искренни, не так страстны, как прежде. Он был бледен, рассеян, утомлен, и,
действительно, едва мы успели отужинать, как он, ссылаясь на страшную
головную боль, ушел спать. Но все-таки я еще ничего не подозревала. Впрочем,
может быть, в то время не было еще и оснований для подозрений.
Прошли еще два месяца. Радостное сознание, что я ношу под сердцем живое
существо, на некоторое время совершенно усыпило мою подозрительность. Я
больше не следила за Куртом, я не вглядывалась в его глаза, когда он
возвращался домой, так как не сомневалась, что отец моего ребенка должен