"В.Редер. Пещера Лейхтвейса, том 3 " - читать интересную книгу автора

любить меня больше всего на свете. Но мало-помалу меня стали удивлять частые
отлучки Курта из дома. То он уезжал в Ратенау по неотложным делам и
оставался там по нескольку дней, то он отправлялся в Берлин для заключения
торговых сделок с купцами или для продажи зерна по более высоким, чем в
наших краях, ценам. Я стала замечать, что соседние Помещики далеко не так
часто отлучались из дома, хотя и у них имелись шерсть и зерно для продажи, и
они, без сомнения, были бы также не прочь продать их по более высоким ценам.
Правда, в ласках Курта у меня не было недостатка, но иногда мне казалось,
что они стоят ему некоторых усилий. Самая мысль об этом приводила меня в
отчаяние. Для женщины нет большего несчастья, как жить только крохами любви
обожаемого мужа, который отвечает на ее ласки лишь из сострадания.
Временами я упрекала себя в душе, что поколебалась в своем доверии к
Курту, и обвиняла в этом Травяную ведьму.
Эта старуха первая бросила семя подозрительности в мою доверчивую душу.
Я видела, как из этого семени вырастал скверный росток, но не имела сил
вырвать его с корнем, не дав ему принести злых плодов. Но однажды мне самой
пришлось сделать ужасное открытие. Это случилось около шести недель назад, -
продолжала Гунда, немного помолчав и с трудом сдерживая слезы. - Я стояла у
окна моей комнаты, наслаждаясь чудным солнечным днем и любуясь ярко
освещенными полями, на которых работали жницы. В такое время ни один помещик
не покидает своих имений, так как при уборке хлебов хозяйский глаз
необходим. Однако Курт еще накануне вечером отправился в Ратенау, где будто
бы его ожидал какой-то дедовой знакомый из Берлина. Курт при этом добавил,
что ему придется, может быть, уехать с этим знакомым на некоторое время в
Берлин. Пока я стояла у окна, согретая мягкими лучами осеннего солнца, в
моей душе вдруг шевельнулось раскаяние в том, что за последнее время я так
часто сомневалась в Курте; на меня напала мучительная тоска по нем, и мне
неудержимо захотелось увидеть его, увидеть немедленно, сейчас же.
Не откладывая ни минуты, я пошла сама в конюшню и, объяснив кучеру, что
хочу ехать кататься, приказала заложить в легкий экипаж самую быструю
лошадь. Затем я быстро оделась и через десять минут уже летела по дороге в
Ратенау в легком шарабане. Кучер привык к тому, что я, часто катаясь по этой
дороге, имела привычку доехать до того места, где направо возвышалась
маленькая ветряная мельница, и затем возвращаться домой. Он и на этот раз
собирался сделать то же, но я приказала ему вести меня до Ратенау, чтобы
сделать сюрприз господину. Час спустя я подъезжала к городу. Приказав кучеру
заехать на первый попавшийся постоялый двор, я оставила там свой экипаж и
пошла пешком. Наши лошади и упряжь были слишком всем известны, и муж мог
узнать о моем приезде раньше, чем увидел бы меня, а мне хотелось во что бы
то ни стало сделать ему сюрприз. Поэтому я пошла пешком кратчайшей дорогой
до лучшей гостиницы в городе, где обыкновенно останавливался Курт. По
возможности спокойно отворив дверь в роскошно убранную приемную залу и не
найдя в ней никого, я присела к столу. Позвонив кельнеру, я приказала подать
стакан воды с малиновым сиропом. Отпив несколько глотков, я позвала
кельнера.
- Знаете вы майора фон Редвица? - спросила я его.
- Владельца замка Редвиц? Как же, очень хорошо знаю. Господин часто
бывает у нас.
- Может быть, он и теперь здесь?
- Он был, но сегодня рано утром и господин, и госпожа уехали, если не