"В.Редер. Пещера Лейхтвейса, том 3 " - читать интересную книгу автора

городе твоего легкомысленного мужа?
- Я этого, конечно, не знала, но надеялась на случай, и эта надежда,
действительно, оправдалась. Приехав в Берлин, я остановилась в простой
средней руки гостинице, записалась в ней под чужим именем и после бессонной
ночи с утра пошла бродить по улицам в надежде где-нибудь встретить Курта, но
как усердно ни искала, нигде не встретила его. Тогда я сообразила, что не
вечно же он будет сидеть в Берлине и что во избежание каких-либо подозрений,
вероятно, в этот же вечер пустится в обратный путь. Я пошла к городским
воротам, выходящим на эту дорогу, и, спрятавшись за углом одного дома, стала
ждать. Ждать пришлось недолго. Не прошло получаса, как показалась коляска,
медленно ехавшая по шоссе. Хотя экипаж был мне и не знаком, но это была
открытая коляска, и я в ней тотчас же узнала своего мужа. Он был не один:
рядом с ним сидела женщина под вуалью, замечательно изящная и элегантная.
Что я почувствовала при взгляде на нее, этого я не в силах передать. Мне
показалось, будто земля провалилась под моими ногами. Твердое основание, на
котором до сих пор зиждилась моя жизнь, - обрушилось; мой идеал был
низвергнут. Вера, любовь, надежда, все погибло, все разлетелось в прах.
Экипаж остановился как раз перед тем домом, за углом которого пряталась
я. По-видимому, дама под вуалью провожала моего мужа только до этого места и
затем собиралась вернуться пешком в Берлин. Он вышел из экипажа вслед за
ней, и пока лошади шагом двигались вперед по безлюдной дороге, они в
страстном объятии прижались друг к другу. Он откинул вуаль с лица своей
возлюбленной, и губы его прильнули к ее устам, - те самые губы, которые
целовали меня, которые мне клялись в вечной, беззаветной любви. Мне очень
хотелось взглянуть в лицо этой женщины, но она стояла ко мне спиной и мне не
удалось разглядеть ее. Хотя эту женщину, кто бы она ни была, я ненавижу
всеми силами моей души, но все-таки должна сознаться, что никогда не видала
ничего прекраснее, стройнее, чудеснее античной ее фигуры. Да, перед этой
совершенной красотой форм моя собственная фигура совершенно терялась. Я не
могу не признать, что эта женщина могла помрачить разум любого мужчины и
довести его до постыдной измены. Только раз в жизни мне довелось видеть
женщину такую же прекрасную, такую же соблазнительную, наделенную не меньшей
красотой, чем та, которая похитила у меня любовь моего мужа.
- Кто же была эта вторая красавица? - спросил Зонненкамп, черты
которого все более и более омрачались при рассказе дочери. - Кого напомнила
тебе фигура дамы под вуалью?
- Мою мать, - проговорила спокойно Гунда.
Зонненкамп вздрогнул. На одно мгновение точно грозная молния сверкнула
в его глазах и пробежала по всему лицу. Казалось, в его душе мелькнула
мысль, готовая на одно мгновение лишить его разума. Но тотчас же выражение
спокойствия и глубокой печали снова отразилось в чертах этого жестоко
испытанного судьбой человека. Он, по-видимому, немедленно отбросил свою
мысль, как отбрасывают ядовитую змею, нечаянно попавшую в руку при сборе
цветов. Хриплым и мрачным голосом обратился он к Гунде:
- Брось эту женщину... забудь о матери... ей нет места в твоем
рассказе... Продолжай дальше, дитя мое.
- Больше мне почти нечего рассказывать. Остается описывать не столько
факты, сколько мои личные ощущения. После того как мой муж, несколько раз
прижав к себе и поцеловав свою возлюбленную, простился с ней, она, опустив
вуаль и тщательно закрыв ею лицо, направилась обратно к Бранденбургским