"Николай Раевский. Дневник галлиполийца" - читать интересную книгу автора

радиоспециалистами). Я объяснил, почему пришлось сократить курс до минимума,
и заявил, что самое лучшее, если дело возьмут в свои руки
офицеры-радиотелеграфисты. От преподавания на следующем курсе откажусь
категорически. Вечером сильно болела голова, неимоверно уставшая за день.
16 июля.
Утром состоялось освящение памятника, парад и передача памятника под
охрану городского самоуправления г. Галлиполи. Жаль, что не было
кинооператоров, П.Н.Милюкова и советских представителей. Опять приходится
повторить, что корпус наш день ото дня принимает все более и более строевой
вид. Сегодня огромная масса белых гимнастерок, по ниточке выровненные
юнкера, многочисленные хоры и оркестры, знамена, трубы, вся обстановка
торжественного русского парада были особенно эффектны. Генерал Кутепов
сказал с большим подъемом маленькую речь. Говорит обыкновенно, но голос и
дикция у него превосходные. Была масса дам - русских и иностранок,
французский консул и комендант, греки, турки и, наконец, наша милая
босоногая гимназия. Батюшка Сергиевского училища о. Миляновский сказал едва
ли не лучшую речь, которую я слышал в Галлиполи. Видимо, он человек с
хорошей душой и искренне переживает то, что говорит. Трудно подействовать на
людей с такими огрубевшими нервами, как у большинства из нас, но многие
плакали во время этой речи.
Много хороших венков. Наши дроздовцы отслужили панихиду по своим -
здесь похоронены 1 офицер 8-й батареи и 2 вольноопределяющихся (в том числе
наш Вихров).
17 июля.
В 12 часов пошел на панихиду по императору Николаю II. Помимо уважения
к памяти достойно и мученически погибших людей, мне хотелось посмотреть на
"смотр монархических сил", каким, говорят, должна была явиться эта панихида
по мысли ее устроителей. Объявление о панихиде появилось за подписью
главного священника корпуса. Приглашались "все благоговейно чтящие память
покойного Императора и его семьи"{75}.
Если это действительно был смотр, то он получился очень слабым. Было
очень много штаб-офицеров, гвардейцев в парадной форме и при оружии,
довольно много офицеров и вольноопределяющихся кавалерии. Были также
отдельные лица из "цветной"{76} артиллерии. Не видел ни одного человека из
"цветной" пехоты. Интересно отношение юнкеров: кавалерийское училище было
почти полностью и едва ли не по наряду; пел хор александровцев (он был
очередным). Случайно услышал фразу одного из юнкеров-певчих: "Смотри,
монархисты слетаются..." Довольно много александровцев было и внизу, в
церкви. Сергиевцев и константиновцев видел по одному. Корниловцев, кажется,
не было ни одного человека.
Штаб корпуса присутствовал в полном составе во главе с Кутеповым.
Записываю эти детали - может быть, они впоследствии окажутся интересными для
характеристики настроений.
В греческой церкви есть что-то общее с мечетью - такая же резная
кафедра для проповедей, чуждая русскому глазу, а лампады, те уже совсем не
отличаются от лампад большой мечети.
Интересная теперь форма моления: "О благоверном господине нашем
высокопреосвященнейшем Тихоне, патриархе Московском и всея России; о
благоверном господине нашем преосвященнейшем Константине, митрополите
Галлиполийском; о преосвященнейшем Вениамине, епископе Севастопольском".