"Катерина Ракитина. Радуга" - читать интересную книгу автора

подправляла плетень, подсыпала и утрамбовывала земляной пол и разбрасывала
полынь от блох; она смолола на ручной мельнице зерна и развела опару, а
оглядывая ставни на доме, разукрашенные когда-то маками, решила подновить
облезшее. Со стеблями беды не было - надери крапивы да вывари впрок,
подбавь льняного масла, оставшегося на дне горшка, упроси снестись курицу
- и знамень, сколько душа пожелает. Для лепестков пришлось побегать.
Красный камень зоркие глаза Сёрен углядели у северных ворот поселка,
сушеные ягоды калины, спасибо Лэти, отыскались в вещах. Остановка была за
малым. Сёрен покопала в садике под грушами, потом рядом с земляными
деревьями... Лэти строго настрого запретил ей отлучаться не то что от
поселка, из дому пореже выходить. Но все же Сёрен исхитрилась, сыскала под
срубом заброшенного колодца червячков, из которых вываривали стойкую
красную вапу. Накопала под взглядом любопытной соседки, сколько нужно,
растерла, добавила толченой калины и поставила в печь на угли преть вместе
с камнем. Когда на дне горшка с палец оставалось густого варева, вынула,
остудила, вбила желток - ну, обойдется сегодня лепешкой, и так-то курица
несется сутки на двое. Теперь следовало вымыть ставень, чем Сёрен и
занялась. Солнце жарко согревало спину.
Плеск и радостный детский смех заставили девушку выронить мочало. Держась
за ставень, она повернулась. Прямо напротив окон стояла на пыльной улице
женщина: стояла, грызя губы, гордо выпрямившись. Еще бы - если к плечам ее
был привязан куском рядна годовалый примерно мальчишка. Лобастый,
белобрысый и крепкий, он крутился, как ветряная мельница, и заливисто
хохотал. Платье его матери было забрызгано по подолу грязной водой. Сёрен
поняла, что она едва сдерживает слезы. Женщина была простоволоса,
соломенные пряди закручены короной, одежда нездешняя, может, даже
городская, в руке тощий узелок. Соседка из дома напротив, только что
потребившая против нее щелок для жучка, веселилась, аж приплясывала над
плетнем. Сёрен, задохнувшись от ярости, запустила в бабу комком земли.
Попала. Соседка схватилась за глаз и с плетня исчезла. Сёрен, испытав
жгучую радость, не задумываясь сейчас о последствиях своих поступков,
подбежала к незнакомке. Разглядела синие гордые глаза. Мальчишка за спиной
у женщины притих, задумчиво оглядел Сёрен и надулся.
- Идем! Идем ко мне, - Сёрен схватилась за горячие щеки, начисто
пренебрегая предупреждениями и Бокрина, и Лэти. - Идем, я дам вам хлеба.
Тебя как звать?
- Сольвега, - почти прошептала женщина и теперь заплакала.

5.

Старая лестница не просто скрипела - издавала жалобные стоны каждой своей
щелястой ступенькой под молодыми сильными ногами, готовая скорее
рассыпаться в пыль, чем позволить подняться на чердак двум студентам -
хозяину дома и его легкомысленному приятелю. Приятель этот, скользнув
небрежно рукой по перилам, от чего посыпалась труха, оглушительно чихнул и
чихал почти не переставая, так как облака пыли заполонили воздух.
Лестница упиралась не в чердачную дверь, как можно было подумать, а в
темную картину в тусклой раме, занимающую весь простенок. Выписана была
картина в темно-синих и зеленых тонах, но от старости почернела и
покрылась патиной, отчего невозможно было понять, что изображено. Гостю