"Леонтий Иосифович Раковский. Жизни наперекор (Повесть о Марлинском) " - читать интересную книгу автора

это женское однообразие, нельзя было определить, кто перед вами - молодая
или старуха. Вот в красных шароварах, отороченных позументом, легко движется
тоненькая фигурка. А чуть приоткрылось лицо - видны впалые морщинистые щеки.
А вон неспешной походкой пожилой женщины выступает другая, а глаза у нее
молодые, зовущие.
И среди всех этих мужчин и женщин снуют полуголые мальчишки в громадных
барашковых шапках.
Все это движется и шумит. Невозмутимы здесь только сами торговцы. Они
молча сидят на корточках у своих навесов и ларей.
Бестужеву невольно вспомнился такой иной, свой, северный, петербургский
базар на Сенной площади...
Он купил подушку и небольшой палас, тонкий ковер без ворса, чтобы
покрыть жесткие доски казарменных нар, и вернулся в цитадель. Положив
покупки на свое место, он пошел к Шнитниковым отвести душу в беседе с
понимающими его, милыми людьми.
Проходя мимо домика, в котором жил майор Васильев, Бестужев увидал в
палисаднике женщину и догадался, что это сама госпожа майорша. Низенькая,
как кадушка, с маленькой, не по туловищу, головой.
У Шнитниковых Бестужева встретили радушно.
- Ну, как устроились? - спросила Таисия Максимовна.
Бестужев только улыбнулся.
- Известно, какое устройство в казарме! - махнул рукой Федор
Александрович.- Надо устраиваться на квартиру!
- Конечно надо, а то негде ни читать, ни писать,- сказал Бестужев.
- Почему не приходили обедать? Где были? - продолжала Таисия
Максимовна.- Вот будем пить чай,- засуетилась комендантша.
- Был на базаре, купил подушку и еще кое-что. Скажите, Федор
Александрович,- обратился он к Шнит-никову,- почему это я не видел ни одного
седого, хотя бородатых здесь много? Все, как франты, покрашены. Словно
облиты свежей краской.
- Красить бороду - персидский обычай. Красят в разные оттенки - от
розового до фиолетового. А бреют бороду только до сорока лет.
- А почему сидят на корточках?
- А тут так заведено.
- Сидят и молча, сосредоточенно строгают ножом палочку...
- Татары вообще не весьма разговорчивы. Татарин охотнее обойдется
мимикой, чем разожмет уста. Вот едешь, спросишь встречного, далеко ли до
нужного пункта. Татарин не промолвит в ответ ни словечка, а только выставит
вперед бороду и кивнет: мол, близко, бородой достанешь. А спросишь: "Иол
якши-дыр?" Хороша ли дорога? Татарин выставит ладонь и дунет на нее.
Понимай: как ладонь!
- А что это орут разносчики: "Саляба, саляба!"
- Это вроде нашего сбитня. Считается большим лакомством у бедных.
- Саляба - это, кроме того, прекрасное лекарство от кашля,- прибавила
Таисия Максимовна.- Я лечу ею всех своих детей.
- Как видно, здесь на базаре самое главное - кукуруза?
- Да, кукуруза, "пигам бэр богдаси" - пшеница пророка. Ее едят с солью.
Она в большом ходу у лезгин, в горах.
- Таисия Максимовна, а я, идучи к вам, сподобился лицезреть саму
госпожу майоршу,- улыбнулся Бестужев.