"Карен Рэнни. Снова влюблены " - читать интересную книгу автора

Его взгляд поднялся к третьему этажу. Она там, наверное, готовится ко
сну. Или сидит у постели своего подопечного. Входит ли это в обязанности
гувернантки? Или они вверяют детей заботам нянек и забывают о них до утра?
Похоже, его знания о гувернантках слишком поверхностны.
Мысли о Жанне всегда вызывали у Дугласа либо досаду из-за того, что она
недосягаема для его возмездия, либо печаль от сознания, что он оказался
доверчивым простачком.
Сейчас, однако, он испытывал только ненависть, такую острую, что она
требовала немедленных действий. Ему хотелось вернуться к Хартли,
потребовать, чтобы его впустили, растолкать лакеев и взлететь по лестнице на
третий этаж, в ее комнату. Она будет стоять перед ним, облаченная в свое
скромное синее платье, склонив голову и потупив взор. Совсем непохожая на
девушку, которую он когда-то знал.
При одной лишь мысли, что снова увидит Жанну, он ощутил стеснение в
груди.
Тряхнув головой, Дуглас постарался отогнать воспоминания. Он никак не
мог забыть тот день в оранжерее, когда ее звонкий смех вторил перестуку
дождя за окном. Или то утро, когда она лежала на склоне холма с
рассыпавшимися по зеленой траве волосами. Склонившись над ней с нарциссом в
руке, он щекотал ее подбородок, а она награждала его поцелуями за каждое
прикосновение лепестков.
Все эти воспоминания принадлежат другим людям. Он не тот человек,
который был тогда в Париже. А Жанна?
Он любил ее так сильно, что заблуждался относительно ее характера?
Нет, им незачем встречаться. Это была дурацкая идея. К тому же Жанна,
возможно, не одна в постели. Он бы не слишком удивился, согласись она стать
любовницей Хартли. Учитывая ее наклонности и перемены в судьбе, она должна
была научиться приспосабливаться к обстоятельствам.
Во влажном воздухе задние огни его кареты отсвечивали желтым. Туман был
таким плотным, что затруднял дыхание. Волосы Дугласа пропитались влагой,
одежду усеяли тысячи сверкающих капелек, но он продолжал стоять, глядя на
освещенные окна третьего этажа. Вот так же он стоял в Париже, наблюдая за
великолепным домом графа дю Маршана в ожидании сигнала от Жанны. А затем
встречался с ней у ворот сада.
Решительно повернувшись, Дуглас зашагал прочь.
Город, безмолвный и пустынный, как нельзя лучше соответствовал его
настроению. Время от времени темноту прорезал свет фонарей, и снова
воцарялся мрак. В такие вечера Эдинбург, затаившийся под низким, затянутым
облаками небом, обретал какую-то мрачную ауру. Над всем витал дух истории,
словно узкие булыжные улочки хранили память о бесчисленных событиях.
Некоторые из них свидетельствовали о человеческой доброте и великодушии,
другие о низости и предательстве. Прошлое Эдинбурга изобиловало заговорами и
мятежами, там гибли люди, менялись монархи, победитель получал все, а
побежденный лишался последнего.
Ночью звуки разносились далеко, и Дуглас без труда вообразил шепот
заговорщиков, собравшихся на тайную встречу, и свист сабли, выхваченной из
ножен. По слухам, под городом располагалась целая сеть туннелей и
подземелий, где можно было годами жить в темноте и относительной
безопасности. Поговаривали, будто бедняки, которых периодически отлавливали
и выселяли за черту города, находили убежище в этом подземном лабиринте,