"Кристоф Рансмайр. Последний мир " - читать интересную книгу автора

В то же мгновенье тишь прогалины сменилась тонким, многоголосым и
нежным свистом - он был едва ли громче весьма отдаленного и уже почти
невнятного звука эоловой арфы, и Котта понял, что это голос смерти, ужас и
боль слизней... и увидел, как в это липкое, влажное переплетенье тел и
щупалец пришло движение смерти, порывистая, трепетная жизнь. Слизни
извивались и корчились под страшным воздействием кислоты и вместе с
предсмертным свистом испускали гроздья пены, пенные цветы, крохотные
переливчатые пузырьки. Потом они, умирая, отваливались, падали, осыпались,
соскальзывали, скатывались, обнявшись, с камня и освобождали его. И вот на
таком освобожденном от жизни месте возникло слово - ОГОНЬ. Котта увидел
выбитые на камне слова, а слуга продолжал истребление слизней. Тьма
полнилась нежной песней боли. Слуга переходил с графинчиком от одного камня
к другому, обдуманно и будто по плану распределяя уксус по слизневым
подушкам, а на голых поверхностях появлялось все больше слов, целые фразы,
иные неразборчивы, другие выбиты неумело, точно рукой человека, который
только пробовал себя в работе каменотеса, - письмена с палец, с ладонь
величиною.
В итоге Котта насчитал тринадцать, четырнадцать, пятнадцать обтесанных
каменных столбов и прочел на них слова: ОГОНЬ, ЗЛОБА, ВЛАСТЬ, СВЕТИЛАМ,
МЕЧ - и начал понимать, что перед ним распределенный по пятнадцати менгирам,
выбитый в камне текст, послание на базальте и граните под покровом из
слизней. А затем они с Пифагором поменялись ролями: Пифагор стоял и смотрел
на Котту, а тот, взяв фонарь, расхаживал среди камней, все быстрее и
нетерпеливее, жадно ища связи и смысла фраз, по кусочку на каждом камне.
Котта шепотом разбирал слова, как человек, который учится читать, и теперь
уже собственноручно разрывал слизневый покров там, где предполагал новые
слова, и складывал, соединял то, что обнажалось, пробовал и опять браковал
смысл и связь, начинал всю игру сначала, по-другому, пока не решил наконец,
что все возможности сложить и связать обрывки исчерпаны одним-единственным
сообщением:

ВОТ ЗАВЕРШИЛСЯ МОЙ ТРУД,
И ЕГО НИ ЮПИТЕРА ЗЛОБА
НЕ УНИЧТОЖИТ,
НИ МЕЧ, НИ ОГОНЬ,
НИ АЛЧНАЯ СТАРОСТЬ.

ПУСТЬ ЖЕ ТОТ ДЕНЬ ПРИЛЕТИТ,
ЧТО НАД ПЛОТЬЮ ОДНОЙ
ВОЗЫМЕЕТ ВЛАСТЬ,
ДЛЯ МЕНЯ ЗАВЕРШИТЬ
НЕВЕРНОЙ ТЕЧЕНИЕ ЖИЗНИ.

ЛУЧШЕЮ ЧАСТЬЮ СВОЕЙ,
ВЕКОВЕЧЕН, К СВЕТИЛАМ ВЫСОКИМ
Я ВОЗНЕСУСЬ,
И МОЕ НЕРУШИМО
ОСТАНЕТСЯ ИМЯ.

Котта знал на свете лишь одного человека, способного к подобному