"Энн Райс. Мэйфейрские ведьмы ("Мэйфейрские ведьмы" #2) " - читать интересную книгу автора

намереваясь, видимо, спуститься вниз и руководить сожжением, и тут увидел
меня.
На лице инквизитора застыло выражение недоумения и беспомощности,
когда я, ни секунды не колеблясь, изо всех сил толкнул его в грудь, чтобы
он, качнувшись назад, свалился с крыши вниз.
Этого, Стефан, никто не видел. Мы находились в самой высокой точке
Монклева. Никакая иная крыша не достигала высоты крыши собора. Даже со
стороны замка эта часть не была видна, а находившиеся внизу и подавно не
могли видеть меня, поскольку, нанося удар, я был заслонен телом самого
Лувье.
Даже если я и ошибаюсь насчет возможности увидеть меня, все равно меня
никто не видел.
Я немедленно отошел от края крыши и, убедившись, что больше никто не
подымался вслед за мной наверх, спустился по ступеням и покинул собор.
Неподалеку от входа лежал сброшенный мною Лувье. Как и Дебора, инквизитор
был мертв. Его череп был разбит, оттуда текла кровь. Глаза инквизитора были
открыты, а на лице застыло то тупое и глупое выражение, которого почти
никогда не увидишь на лицах живых людей.
Не берусь сказать, сколько продолжалась эта заваруха, но когда я
достиг церковных дверей, она начинала стихать. Может, все длилось не более
четверти часа - ровно столько, сколько это чудовище Лувье отмерил Деборе
для смерти на костре.
Стоя в тени церковного входа, я видел, как площадь наконец опустела.
Последние уцелевшие жители карабкались, перелезая через тела погибших,
которые теперь запрудили боковые улицы. Я видел, что становится светлее.
Буря проходила. Я молча стоял, глядя на тело моей Деборы, и видел, как
теперь у нее изо рта льется кровь и ее белая одежда покрывается красными
пятнами.
Прошло немало времени, прежде чем на площади появилось множество
людей, осматривающих тела погибших и раненых, которые стонали и молили о
помощи. Раненых подбирали и уносили. Хозяин постоялого двора вместе с сыном
выбежали наружу и склонились над телом Лувье.
Хозяйский сын увидел меня, подошел и с громадным волнением сообщил,
что приходский священник и мэр погибли. Вид у парня был дикий, словно он не
мог поверить, что остался в живых и своими глазами видел случившееся.
- Я же говорил вам, что она была великой ведьмой, - прошептал он.
Стоя и глядя на тело Деборы, мы увидели, как на площади появились
вооруженные стражники, поцарапанные и с очумелыми лицами. Ими командовал
молодой церковник с кровоточащим лбом. Они со страхом подняли тело Деборы,
постоянно озираясь вокруг, словно боялись, что буря разразится вновь. Но
этого не случилось. Они понесли ее тело к костру. Когда они поднимались по
лестнице, прислоненной к столбу, дрова и уголь начали рассыпаться и падать.
Стражники осторожно положили тело Деборы и поспешно скрылись.
Когда молодой церковник, лоб которого все еще сочился кровью, зажег
факелы, появились другие люди, и вскоре костер стал разгораться. Молодой
церковник стоял совсем близко, наблюдая, как торят дрова, затем отступил
назад и, закачавшись, упал в обморок либо замертво.
Надеюсь, что замертво.
Я снова двинулся к лестнице, ведущей наверх. Я поднялся на церковную
крышу. Оттуда я глядел на тело моей Деборы, мертвое, неподвижное,