"Энн Райс. Наследница ведьм ("Мэйфейрские ведьмы") " - читать интересную книгу автора

же как, впрочем, и самой Моне, - а скорее, взволнован, расстроен, потрясен
происходящим. Судя по всему, он видел то же, что и Мона, и слышал ту же
музыку. Приблизившись, Мона опустилась на кушетку рядом с ним. Он не
шелохнулся, а лишь поднял на нее круглые от удивления глаза. Едва она
прильнула к его губам поцелуем и, притянув к себе, откинулась назад, на
кушетку, как свершилось неожиданное. Майкл оказался бессилен перед ее чарами
и всецело отдался во власть инстинкта, и тогда свершилось то, что должно
было свершиться. Она его покорила.
На мгновение он отпрянул назад, словно хотел еще раз удостовериться в
том, что рядом с ним действительно Мона. Его взор все еще был затуманен
лекарствами, хотя, если говорить откровенно, их действие было только ей на
руку. Не иначе как они помогли усыпить его благочестивую католическую
совесть. Мона снова поцеловала его в губы, на этот раз немного поспешно и
небрежно, одновременно просовывая руку ему между ног. Знак мужского
достоинства был тверд как скала. Было бы странно, если бы Майкл оказался в
состоянии сопротивляться.
Она ощутила ответные объятия и услышала свойственный ему жалобный
вздох. Дескать, уже слишком поздно, и он не властен ничего с собой сделать,
разве что уступить искушению, уповая на то, что Господь простит ему эту
слабость. Однако расслышать, что он на самом деле при этом пробормотал, Мона
не сумела.
Под звуки вальса Мона буквально затащила его на себя и еще глубже
утонула в мягкой кушетке, от которой пахло пылью. Потом Майкл слегка
приподнялся, и она, вытянувшись, почувствовала, как его дрожащая рука
скользнула под ночную сорочку. Слегка приподняв подол, его пальцы нащупали
обнаженный девичий живот и бедро.
- Знаешь, а там еще кое-что есть, - промурлыкала она, изо всех сил
прижимая его к себе.
Опережая мысленный посыл, рука Майкла мягко и нежно пробиралась все
дальше и дальше, все сильнее разжигая в Моне страсть и постепенно отключая
ее внутренний сигнал тревоги. Она почувствовала, как увлажнились с
внутренней стороны ее бедра.
- Давай же, я больше не в силах ждать, - поспешно пробормотала она,
чувствуя, как жар разливается по лицу. - Сделай мне этот подарок.
Возможно, ее слова прозвучали несколько диковато, но она больше не
могла изображать из себя маленькую девочку. Он вошел в нее, и тело пронзила
до боли приятная судорога, а когда он начал ритмично двигаться, она, в
блаженстве откинув назад голову, слегка приоткрыла рот, из которого,
казалось, был готов сорваться крик: "Да! Да! Да!"
- Твоя взяла, маленькая соблазнительница! - хриплым шепотом произнес
Майкл.
Она отдавалась страсти алчно и неистово, скрипя зубами и едва сдерживая
рвавшийся наружу стон. Невыносимо сладостное ощущение овладело обоими с
такой невероятной силой, что противостоять ему не было никаких сил.
Наконец Мона в сладостной истоме повернулась на бок. Покрытая испариной
и почти бездыханная, она походила на Офелию, которую только что нашли в
усыпанной цветами реке. Вдруг в комнату ворвался жуткий пронзительный звук,
который заставил ее открыть глаза.
Как будто кто-то резко сорвал иглу с пластинки на виктроле. Мона
повернулась. Майкл тоже. Взгляд девушки выхватил маленький силуэт: Эухения,