"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

ветер первым бросил горсть земли на полированное дерево крышки. Народу было
много - друзья, ученики, родственники, и у всех на лицах наряду со скорбью
застыло выражение недоумения. Как такое могло случиться с человеком, который
легко ломал кулаком три сложенные вместе дюймовые доски и раскалывал ногой
подвешенный на нитках кирпич?
Наконец могилу засыпали, и все потянулись к автобусу. Сарычеву же вдруг
стало плохо. Он едва успел отбежать в сторону, как его вывернуло наизнанку.
"Вот она, начинается, - давясь блевотиной, подумал он почему-то опять на
удивление спокойно, - болезнь века... Странно, а где же понос?"*
* Один из первых симптомов при СПИДе.

Желудок скоро отпустило, но разболелась голова, казалось, что сейчас
она разлетится на мелкие кусочки, и, с силой сжав виски, майор повалился на
скамейку у чьей-то могилы.
Он услышал вдруг, как бьется крутобокая балтийская волна об истертые
скалы, и открыл глаза. Перед ним высился огромный погребальный сруб,
сложенный из толстенных сосен. На самом его верху, в окружении всего того,
что необходимо в далеком пути до Ирия - чертога Перунова, покоилось тело
славного Имярыкаря. С ним было и оружие, омытое кровью врагов, и верный
конь, испытанный в битвах, и любимая жена, не пожелавшая оставить его, а в
изголовье стояли каменные чаши со священным отваром красного мухомора,
пробуждающим в чреве воинов бешеную силу Ярилы-бога.
Моросил мелкий дождь - это могучий Перун заслонил тучею лик лучезарного
Даждьбога, и капли влаги мешались с медом в кубках собравшихся на тризну
воинов.
Все пришедшие были одеты в кольчатый тельный доспех - одни в пансерах,
с кольцами поменьше и плетением более плотным, другие в кольчугах. У каждого
воя на поясе висел длинный широкий меч в железных или крытых кожей ножнах,
крепился особым крюком короткий поясной нож с обоюдоострым лезвием.
В наступившей тишине Сарычев вышел в центр огромного, образованного
столами круга. Он, как все, был в кольчатом доспехе, но отличавшемся от
других круглыми бляхами - мишенями - на груди, спине и додоле. Шею закрывал
железный воротник, застегивающийся запонами.
- Огня! - крикнул Сарычев яро, и сейчас же подбежали к нему люди и
подали горящий факел.
Сарычев поджег кострище с четырех сторон. Зашипела, принимаясь,
береста, и вскоре уже вовсю трещали сосновые бревна. Майор глянул в сторону
плененных древчан и, положив руку, защищенную зарукавьем, на крыж меча,
громко объявил:
- Тот, кто пошлет меня вдогон за уходящим Имя-рыкарем, избавит себя и
кровников от смерти! Другие сегодня же предстанут пред своими предками! В
том слово мое нерушимо!
Он еще не успел договорить, как из толпы древчан вышел высокий,
плечистый муж. Лицо воя искажали стыд и ярость - его пленили сонным.
Древчанин молча указал рукой майору на пуп, и сейчас же ему принесли все
надобное. Он опоясался, выхватил меч и пару раз со свистом рассек им воздух,
привыкая к соотношению весов крыжа и полосы. Затем бешено вскрикнул и без
всякого предупреждения ринулся на Сарычева. Майор отвел тяжелый, с потягом,
удар и, с ходу сократив противостой, крепко впечатал рукоять меча своему
противнику в лоб. Ошеломленный, тот на миг потерял Сарычева из виду и не