"Федор Разумовский. Прокаженный " - читать интересную книгу автора

поиск тех, чей отмеренный век уже подходил к концу. Таких Сарычев узнавал
сразу, их жизненная суть виделась ему коптящей, гаснущей свечой.
Проводив клиента взглядом, Стеклорез немного подождал и, поправив пояс
с "арматурой" - набором воровских инструментов, легким, гуляющим шагом
обогнул дом. Неторопливо зашел в парадную, натянул "чуни" - специальные
накопытники, чтобы не светить подошвы, одел на руки резиновые "наконечники"
и, с помощью отмычки оперативно сработав дверь, оказался в майорской
квартире. Несколько ошалев от спартанской обстановки, он хату даже шмонать
не стал и, усевшись у окна в ожидании клиента, начал прямо-таки загибаться
со скуки.
Тем временем на Большом проспекте Александр Степанович увидел
проститутку. Совсем еще сопливая симпатичная девчонка предлагала за
"недорого" расслабиться, быстро и качественно. В этом не было ничего
особенного - шлюх нынче пруд пруди, по городу не проехать. Однако жрицу
любви с Большого выделяло отношение к жизни - она с нею прощалась. Радужное
разноцветье вокруг голосующей стремительно угасало, и Сарычев ясно видел,
что отпущенное ей время подходит к концу.
Сегодня спрос на прекрасное был что-то слабоват. Вот уже трое водил
тормознули свои тачки, но не томимые страстью, а в надежде заработать. Не
клюнув на женские прелести, они разочарованно отчалили, а их носительница
героически продолжила свое служение Венере на неласковом зимнем ветру.
Наконец остановился джип "тойота-ранер", в котором сидели двое молодых
людей, они захватили замерзающую жрицу любви и покатили в направлении
Васильевского острова. Движение было плотное - по Большому-то не очень
разгонишься, так что, держась в пяти корпусах, Сарычев без приключений довел
джип до улицы Кораблестроителей. Затем "тойота" направилась к
"Прибалтийской", съехала на пустынную в такую погоду набережную и где-то
около часа стояла неподвижно.
Наконец открылась задняя дверь, и сильным пинком проститутку в одних
лишь чулках выкинули на мороз. Что-то громко выкрикивая, она бросилась к
машине, но джип отъехал метров на десять, и оттуда вылетела на снег какая-то
интимная часть дамского туалета. Подхватив ее, жрица любви опять бросилась
вслед за иномаркой, и цикл повторился.
Пробежав таким образом почти всю набережную, она вернула большую часть
своей экипировки и дрожащими, негнущимися от холода руками начала одеваться.
Натянула мокрое от снега бельишко, надела свитер, джинсы и какую-то не
по-зимнему легкую куртку. Только вот с обувкой вышла незадача - сапог
оказался в единственном экземпляре... Однако девушка уже не плакала. Окинув
невидящим взглядом джип, где, видимо, упивались зрелищем, и ставя посиневшую
босую ногу на носок, она медленно поковыляла к парадной ближайшего дома.
Сарычев уже знал продолжение. Вернее, конец - звон разбитого окна на девятом
этаже, полет беспомощного тела, глухой, ставящий последнюю точку в жизни,
удар.
- Стой, стой, подожди! - бешено закричал он и, врубив скорость, начал
отпускать сцепление - чтобы догнать, перехватить, задержать, остановить...
- Никто не волен остановить предначертания, - громогласно произнес
Яромудр, но Сарычев не услышал его, резко, так, что глушитель заревел,
стронул машину с места, тут же врубил вторую, что было мочи надавил на газ
и... Проверенный, хорошо обкатанный, любовно отрегулированный двигатель
заглох.