"Анри де Ренье. Провинциальное развлечение" - читать интересную книгу автора

сознании моем промелькнули самые худшие предположения. Грабеж, воровство,
убийство. Крупные жемчуга - соблазнительная приманка. Не были ли эти
аргентинцы, с которыми она обедала, людьми, способными совершить покушение
на нее? Жизнь куртизанки полна риска и опасностей. Мне вдруг показалось,
что от таких людей нельзя ждать ничего хорошего. Самый высокий имел
более чем подозрительный вид, а у двух других были лица настоящих
разбойников. Я представлял себе, как они завлекут Клару в какое-нибудь
укромное местечко, увезут в автомобиле, свяжут ее, хлороформируют, перережут
ей горло. Великолепные белые жемчуга. Из зияющей раны струится кровь.
Конечно, ужасно убить женщину, но жемчуга стоят такого преступления. Я
мысленно прикидывал их цену. Она должна была измеряться значительною суммою.
Клара заработала их один за другим. Они были как бы знаком ее профессии
куртизанки, но были для нее также обеспечением будущего, независимой
старости.
Если бы я обладал подобною суммою, не возникало бы и речи о моем
отъезде. Я вернулся бы в жизнь: ворота моей судьбы снова открылись бы. Г-н
Жюль Прелар, мой консьерж, отвез бы с вокзала мой багаж. Мой особняк снова
стал бы моею собственностью. Зажженное электричество осветило бы
возвращенную в него обстановку. В моем кошельке звенело бы золото; в
бумажнике хрустели бы кредитные билеты. Если бы у меня возникла прихоть,
юное и сладострастное тело Клары снова принадлежало бы мне. Ах, как я сумел
бы теперь лучше насладиться его вкусом и его запахами! Какую новую цену
приобрела бы в моих глазах жизнь! Мне показалось, что до сих пор я не умел
пользоваться ею. Теперь я не стал бы расточать ее радостей. О, я не
потребовал бы от нее ничего необыкновенного, я не был бы ни взыскательным,
ни романтичным! Лишь бы она дала мне независимость, досуг, право располагать
собою. И все эти перспективы, все эти возможности были заключены в жемчугах,
нанизанных на такой тоненькой нитке! Кроме того, было простою
справедливостью, если бы мне были возвращены некоторые из них, те, что были
подарены мною Кларе. Ах, как она расхохоталась бы, если бы я вздумал
потребовать их у нее, между тем как, если бы я тихонько подошел к ней, если
бы я схватил ее за горло, нанося ей удар каким-нибудь оружием, она не в
силах была бы сопротивляться мне и ожерелье было бы моим!
Моим! Легкий звон стекла заставил меня привскочить. Я нечаянно толкнул
свой стакан лезвием столового ножа, который держал в руке. Я посмотрел на
его закругленный конец и принялся молча хохотать. Положительно я грезил
наяву. Что означал этот нелепый бред? Неужели моя ночная встреча в Булонском
лесу помутила мой рассудок? О чем я думал? Какой же я осел! Вместо того
чтобы засиживаться в этом душном ресторане, мне следовало бы пойти подышать
свежим воздухом и благоразумно направиться на вокзал. Что общего было отныне
у меня с этими сидящими за столиками мужчинами и женщинами? Их жизнь не была
больше моею жизнью. Их удовольствия не будут больше моими удовольствиями.
Эти люди составляли часть другого мира, чем тот, куда я собирался вскоре
отправиться. Их мир был миром труда и власти. Их состояние, их положение, их
занятия, их технические знания давали им право присутствовать здесь, сидеть
за этими столиками, тратить деньги, которыми они располагали или которые
зарабатывали, обращать их в кушанья, в вина, в женщин, в жемчуга.
Разоренный, конченый, без средств, я предпочитал скорее исключить себя из их
общества, нежели вновь завоевывать себе место в нем трудом и напряжением
воли. Скоро я разорву связи, еще соединяющие меня с ними, да и сейчас я стал