"Анри де Ренье. Провинциальное развлечение" - читать интересную книгу автора

Я прочитал вчера эти несколько строк и, перечитывая, говорил себе:
"Славно, нечего сказать!" Затем я довольно долго ходил взад и вперед по
своей комнате. В заключение я вытянулся на кровати, но тотчас вскочил и
отправился посмотреть на себя в зеркало. Я констатировал, что толстею.
Виновата старушка Мариэта, которая кормит меня разными лакомствами тайком от
моей тетушки. Она делает это не столько ради меня, сколько ради удовольствия
причинить ущерб скаредной бдительности своей госпожи. В скромной и маленькой
жизни Мариэты я стал риском, тайною. Я являюсь ее секретом, тайным
преступлением, если можно так сказать, и я спрашиваю себя, не обладает ли
большинство обывателей П. каким-нибудь скрытым интересом, какою-нибудь немою
страстью, которая питает и оживляет их унылое существование. Я спрашиваю
себя, нет ли у каждого из них, как говорится, своего "конька". Так, я,
например, являюсь таким "коньком" Мариэты, и вот, благодаря ее маленьким
заботам и моему сидячему образу жизни, я толстею... В первое время моего
пребывания в П. этого не было, Мариэта еще не носила ко мне в комнату
вкусных печений, и я пользовался лишь официальною кухнею моей тетушки.
Впрочем, я оказывал этой кухне честь, потому что в первые месяцы и даже в
первый год моей жизни у тетушки я был охвачен настоящею страстью к
физической деятельности. Оказав необходимое внимание тетушке, я ускользал из
дому... Только меня и можно было видеть на улицах П. идущим торопливым
шагом, точно меня призывало какое-нибудь неотложное дело. Я избороздил
буквально весь город, не стесняясь никакою погодою! Но это не удовлетворяло
меня. Я бродил по дорогам, как нищий.
К городку П, выходят четыре дороги, но две из них были особенно
излюблены мною: дорога "вдоль канала" и дорога на "гору Сюрваль".
Целыми часами мне случалось идти вдоль зеркальной глади прямолинейного
канала. Эта длинная водяная линия оказывала на меня какое-то гипнотизирующее
действие. Она тянулась между высокими зелеными берегами, пересекаемая на
известных расстояниях крутыми каменными мостами. Часто я останавливался на
них, облокотившись о парапет. Иногда под мостом проходила шаланда. Эти
массивные и пузатые суда занимали почти всю ширину канала, который кое-где
расширялся, чтобы дать им возможность разойтись. Шаланды тянулись бечевою.
Прохождение их оставляло в воде медленную борозду. Так двигались эти тяжелые
барки, медленно, грузно. Они перевозили различный товар: доски, известь,
посуду. Некоторые из них шли порожняком, и виден был весь их распертый
корпус, как будто совсем готовый вылезти из воды; другие же, перегруженные,
сидели в воде до самых бортов, и, казалось, вода сейчас потечет в них. Я
наклонялся, чтобы видеть, как они будут проходить под сводами моста. Рулевой
поднимал глаза ко мне. По выходе шаланды из-под моста я снова видел его, и я
наблюдал, как удаляется грузное судно, мягко и медленно, а за его кормою
вода снова делается цельною, компактною и гладкою.
С горы Сюрваль открывается довольно красивый, широкий и залитый
воздухом вид. Внизу городок П. с его крышами, наполовину черепичными,
наполовину шиферными. Река пересекает его, проходя недалеко от красивой
старинной церкви. У П. два предместья, одно тянется по направлению к
вокзалу, другое по направлению к Сюрваль. С вершины горы видно, что П.
расположен среди обширной равнины, покрытой пашнями и пастбищами, где поля
перемежаются с лугами. Эти луга обрамляют течение реки. Их сочная зелень
служит кормом для крупного и породистого скота. Вся эта изобильная и
плодородная равнина, под обширным куполом неба, открывается с горы Сюрваль,