"Александр Рекемчук. Кавалеры меняют дам" - читать интересную книгу автора

Размен главной фигуры в актерском раскладе, вполне естественно, повлек
за собою другие размены. Ушла из картины Нонна Мордюкова - бесподобная
Фенечка. Ушли другие актеры, значившие порознь, может быть, и не столь
много, но в совокупности составлявшие ансамбль.
А главное, ушла из фильма Антонина Цыганкова - лучезарная невеста и
жена героя, русская Психея. Мне говорили, что она, потрясенная гибелью
Урбанского, вообще решила оставить кинематограф.
Вместо нее Саню Феофанову сыграла Светлана Жгун, однако ее актерский
опыт не затмил трогательную свежесть прежней исполнительницы роли.
Идея использовать отснятый материал "Директора" в его первой версии
запала в душу не только мне. Пришла на разговор Екатерина Григорьевна
Сташевская - степенная и красивая женщина, уже в годах, работавшая вторым
режиссером у Райзмана, когда тот снимал "Коммуниста" с Евгением Урбанским.
Она предложила сделать полнометражный фильм, целиком посвященный памяти
и творчеству погибшего актера. Туда должны были войти фрагменты фильмов, в
которых снимался Урбанский: "Баллада о солдате", "Неотправленное письмо",
"Большая руда", "Коммунист", "Чистое небо". Но главная цель состояла в том,
чтобы спасти из архивного забвения и донести до широкой зрительской
аудитории его последнюю работу - роль Алексея Зворыкина в фильме "Директор".
Сценарий этого мемориального фильма Катя Сташевская попросила написать
меня, и я принял это предложение. Мы были увлечены и похвально
изобретательны в разработке темы. В ленту об Урбанском вошли не только
наиболее яркие эпизоды из фильмов с его участием, но и воспоминания коллег
по ремеслу - режиссеров Григория Чухрая и Юлия Райзмана, киноактрисы Софьи
Павловой, писателя Юрия Нагибина. Прозвучала песня "Гори, гори, моя
звезда..." в магнитофонной записи, он пел ее под гитару; его последнее
письмо Дзирде Ритенберг со съемок в Кызылкумах; кадры любительских съемок,
запечатлевшие Евгения Урбанского в его зарубежных поездках - вот он на Кубе
среди кастровских "барбудос"; верхом на верблюде в Египте; в толпе
восторженных зрителей на Венецианском кинофестивале...
И вот - последние кадры его короткой актерской жизни. Машины мчатся в
пустыне. В радиаторах закипает вода. Поиск колодца. Нападение басмачей.
Вновь азарт гонки.
Одна из машин, коротая путь, выносится на гребень бархана, отрывается
от него, как от разгонной дуги трамплина - и зависает в воздухе на
стоп-кадре...
Евгений Евтушенко читает стихи, посвященные памяти друга:
...И там, в пустыне азиатской,
На съемке горько-залихватской,
среди, как жизнь, зыбучих дюн,
ломясь всей кровью, шкурой, шерстью,
как сумасшедший, к совершенству,
ты крикнул: "Плохо! Новый дубль!"
Искусство - съемка трюковая,
та трюковая, роковая,
где выжимают полный газ.
От нас - поэтов и актеров -
оно, как Молох, ждет повторов
все совершенней каждый раз!
И все смертельней каждый раз..