"Эрнест Ренан. Жизнь Иисуса" - читать интересную книгу автора

XIV, о революции, об империи, тот обнаруживает только дурной вкус. Тот же,
кто говорит без надлежащей кротости о христианстве и церкви, к которой он
принадлежит, тот повинен в неблагодарности. Но сыновняя признательность не
должна доходить до того, чтобы не видеть правды. Мы вовсе не обнаруживаем
недостаточного уважения к правительству, когда отмечаем, что оно не могло
удовлетворить противоречивым потребностям, присущим людям, ни к религии,
утверждая, что она не может избежать горьких упреков, которые знание ставит
всякой вере в сверхъестественное. Отвечая тем, а не другим социальным
требованиям, правительства падают по тем самым причинам, которые их создали
и некогда составляли их силу. Отвечая лишь требованиям сердца в ущерб
требованиям рассудка, религии падают одна за другой, так как до сих пор
никакой силе не удалось заглушить голос рассудка.

Но горе и разуму, если в один прекрасный день он заглушит религию!
Поверьте, что наша планета преследует известную глубокую цель. Не
высказывайтесь слишком- смело о бесполезности той или другой ее части; не
говорите, что надо уничтожить в ней то или другое зубчатое колесо, так как,
судя по внешности, оно только мешает ходу других частей всего механизма.
Природа, одарившая животных непогрешимым инстинктом, не влагала и в человека
ничего обманывающего его. По его органам вы можете смело делать заключение о
его судьбе. Est Deus In nobis. Религии, заблуждаясь в своих попытках
доказать, бесконечное, определить его или, если можно так выразиться,
воплотить его, совершенно правдивы, когда только просто признают его. Самые
крупные заблуждения, которые религии примешивают к этому признанию, ничто по
сравнению с истиной, которую они возвещают. Самый последний: простак, лишь
бы он следовал культу своего сердца, более просвещен относительно реальности
вещей, нежели материалист, который думает объяснять все случаем и не верит в
бесконечное.



Введение, в котором говорится главным образом об оригинальных
документах истории происхождения христианства.

История "Начал христианства" должна охватывать собой весь смутный, и,
если можно так выразиться, подпольный период, который простирается от первых
зачатков этой религии до того момента, когда ее существование делается
общественным фактом, очевидным для всех и общепризнанным. Подобная история
должна бы состоять из четырех частей. Первая, которую я здесь и предлагаю
публике, рассматривает самый факт, послуживший исходной точкой нового
культа; ее целиком наполняет дивная личность основателя религии. Во второй
речь шла бы об апостолах и об их непосредственных учениках или, лучше
сказать, о тех переворотах, каким подвергалась религиозная мысль в течение
двух первых христианских поколений. Я закончил бы ее около 100-го года
эпохой, когда последние та друзей Иисуса уже умерли и когда книги Нового
Завета почти уже фиксировались в той форме, в какой мы их читаем ныне. В
третьей части излагалось бы состояние христианства при Антонинах. Здесь было
бы представлено, как оно постепенно развивается и выдерживает почти
непрерывную борьбу с империей, которая, достигнув в этот момент высшей
степени административного совершенства, под управлением философов борется в