"Эрнест Ренан. Жизнь Иисуса" - читать интересную книгу автора

оригинальном языке, естественность, невыразимая правдивость, несравненная
прелесть изречений, находящихся у синоптиков, чисто еврейские обороты их,
сходство их с сентенциями еврейских проповедников того времени, полнейшая их
гармония с природой Галилеи - все эти характерные черты при сличении их с
туманной гностикой, извращенной метафизикой речей Иоанна достаточно громко
говорили бы сами за себя. Этим я не хочу сказать, что в поучениях Иоанна не
было удивительных проблесков, изречений, принадлежащих действительно
Иисусу[77]. Но мистический тон их совершенно не отвечает
характеру красноречия Иисуса, как мы себе его представляем со слов
синоптиков.Очевидно, здесь повеял новый дух, началась гностика; галилейская
эра Царства Божия кончилась, надежды на скорое пришествие Христа отошли на
задний план; настала эпоха бесплодной метафизики, беспросветной тьмы
отвлеченного догмата. Здесь нет духа Иисуса, и если действительно сын
Зеведеев писал эти страницы, то надо полагать, что он основательно забыл за
этой работой Генисаретское озеро и те обаятельные беседы, которые он слышал
на его берегах.

Сверх того, есть еще одно обстоятельство, прекрасно свидетельствующее,
что поучения, передаваемые четвертым Евангелием, не могут считаться
исторически верными, но что на них следует смотреть как на сочинение,
предназначенное для того, чтобы покрыть авторитетом Иисуса некоторые учения,
дорогие для редактора; это полнейшая их гармония с умственным состоянием
Малой Азии в тот момент, когда они были написаны. В то время Малая Азия была
театром странного движения синкретической философии; в ней уже существовали
все зародыши гностицизма. Церинт, современник Иоанна, проповедовал, что эон
по имени Христос путем крещения соединился с человеком по имени Иисус и
покинул его на кресте[78]. По-видимому, некоторые из учеников
Иоанна успели уже отведать из этого чуждого им до тех пор источника. Можно
ли утверждать, что и сам апостол не подвергся подобному же
влиянию[79], что и в нем не произошло переворота, аналогичного
обращению Св. Павла, главным свидетельством которого является послание к
Колоссянам?[80] Конечно, нет. Могло случиться, что после
катастроф 68 г. (дата Апокалипсиса) и 70 г. (разрушение Иерусалима)
престарелый апостол, одаренный пылкой и подвижной душой, разочаровавшийся в
веровании в скорое пришествие Сына Человеческого в облаках, склонился к
идеям, циркулировавшим вокруг него, тем более, что многие из них прекрасно
сливались с некоторыми христианскими доктринами. Приписывая эти новые идеи
Иисусу, он только следовал бы весьма естественной склонности. Наши
воспоминания изменяются вместе со всем нашим существом; идеалы личности,
которую мы знали, изменяются вместе с нами. Принимая Иисуса за воплощение
истины, Иоанн мог приписывать ему и то, что для него самого сделалось
истиной.

Впрочем, гораздо вероятнее, что сам Иоанн не принимал в этом никакого
участия, что указанный переворот произошел вокруг него, без сомнения, даже
после его смерти, а не в нем самом. Глубокая старость апостола могла
закончиться состоянием слабости, которое отдало его во власть
окружающих[81]. Какой-нибудь секретарь мог воспользоваться этим
состоянием и заставить выражаться своим стилем того, кого весь мир называл
по преимуществу "Старцем", ho presbyteros. Некоторые части четвертого