"Александра Риплей. Возвращение в Чарлстон" - читать интересную книгу автора

другого мира пение сирен.
Церемония началась: Энсон Трэдд завел виктролу, спрятанную, чтобы
ослабить звук, позади большого куста папоротника, музыка заполнила все
пустоты огромного зала, и, нарядные, парами, друг за другом вошли и встали
неподалеку от дверей негры. Их было человек сорок самого разного возраста.
Один, невообразимо старый, одетый в черное, высокомерно взглянул на Билли, и
юноша сразу догадался, что перед ним духовный наставник здешних темнокожих.
У этих гостей вид был куда более праздничный, чем у белых, - они радовались
уже тому, что благодаря свадьбе получили выходной день.
Когда последнего хихикающего негритенка удалось призвать к порядку, в
зал, опираясь на руку своего отца, вошла невеста. Билли Баррингтон во все
глаза уставился на нее. Маргарет Гарден была невообразимо, запредельно
прекрасна. Она несла в руках букет гардений, и кожа у нее была такой же
сливочно-белой, как ее цветы, а тонкие черты овального лица такими же
изящными, как их лепестки. Она была без вуали. Маргарет шла к алтарю мимо
окон сквозь четырехугольные столбы лучей, и ее светлые, пепельные, с
серебристым отливом волосы то и дело превращались в сияющий ореол. Она была
подобна принцессе из сказки, эфирному созданию из страны снов.
Когда невеста дошла лишь до середины комнаты, свадебный марш умолк, и
Билли непроизвольно оглянулся на Энсона Трэдда. Такой невесте подобала
музыка - прекрасная музыка. Но от того, что Билли увидел, ему сделалось
стыдно: Энсон Трэдд смотрел на невесту своего брата, и в глазах у него
читались мука и страстная, всепоглощающая любовь.
Зазвучали духовые - это Энсон снова поставил "Свадебный марш". Билли
Баррингтон почувствовал, что у него пересыхает во рту. Невеста была совсем
близко, и он увидел, что она ребенок, неполных шестнадцать лет, и что она
плачет. Руки у нее дрожали, она держала букет так, что он, казалось, вот-вот
упадет. И Билли с ужасом увидел, что лепестки цветов на концах потемнели и
что их тяжелая охапка едва прикрывает округлившуюся талию, - пропорции этого
полудетского тела были, несомненно, искажены беременностью.
Когда церемония завершилась, молодую чету обступили со всех сторон,
осыпали поцелуями и поздравлениями, обе семьи вели себя так, словно в этой
свадьбе не было ничего необычного. Билли тоже получил свою долю комплиментов
и рукопожатий, и прежнее чувство, что он здесь чужой и не допущен к чему-то
главному, исчезло. Он участвовал в общем заговоре, целью которого было
делать вид, что все в порядке. Теперь, когда Билли понял причины
напряженности, царившей в доме с самого утра, он мог только восхищаться
самообладанием и крепостью круговой поруки, присущими членам обоих
семейств - и Трэддам, и Гарденам.
- Сейчас мы пойдем и впишем имя моей новой дочери в семейную Библию, -
объявил судья, - а потом я произнесу тост, он у меня уже готов. Но с этим
лучше не тянуть, не то я его забуду. - Он предложил Маргарет руку, и они
двинулись к лестнице, ведущей в библиотеку, а слуги тем временем уже
суетились на лужайке, накрывая столы для свадебного пира. Скрипач заиграл
веселую мелодию, и дети пустились в пляс.
На щеках у Маргарет Гарден, в замужестве Трэдд, начал проступать
румянец. От ее недавних слез не осталось и следа. Она прикоснулась дрожащим
пальчиком к новой записи в Библии и подняла глаза. И тут Билли в первый раз
увидел, как она улыбается.
Хлопнула пробка: открыли бутылку шампанского. Когер разлил вино в