"Нацуо Кирино. Аут " - читать интересную книгу автора

понять, что его у нас не ждут. Прежде чем уйти, парень устроил большой
скандал.
- Неудачник. Кстати, чем он занимается?
- Работает на какую-то мелкую компанию. Я бы и не стал вас беспокоить,
но подумал, что, может быть, он и в "Мика" захаживает, и позвонил Цзе-сан.
Оказалось, он и там числится в черном списке.
- Это Ямамото. Женщины и деньги.
Сатакэ вздохнул и потушил сигарету. Многие мужчины совершали глупости
ради юной и прекрасной китайской хостессы, но когда кончались деньги, к ним
обычно возвращался рассудок, и тогда они отказывались от женщин. Этот же
парень, похоже, пытался выиграть за карточным столом, чтобы продолжать
видеться с Анной. Или же, что тоже возможно, Ямамото вдруг сообразил, что
спустил слишком много, и теперь старался отыграться. Так или иначе, у него
ничего не вышло, и Сатакэ, повидавший на своем веку многих из той же колоды,
знал, что ни женщины, ни карты уже не доставляют Ямамото никакого
удовольствия.
Он, возможно, и не подумывал ни о чем плохом, но Сатакэ все же
чувствовал в нем угрозу как для Анны, так и для своего бизнеса.
- Вы не будете против, если я скажу, что вы хотите с ним поговорить? -
спросил Кунимацу. - При условии, что он появится еще раз.
- О'кей. Позвони мне, если увидишь этого парня. Хотя не уверен, что он
способен кого-то понимать.
- Не согласен. Даю гарантию, что, когда этот Ямамото увидит похожего на
якудза хозяина, его и след простынет. - Сатакэ негромко рассмеялся шутке,
однако глаза его остались холодными. - Знаете, вы ведь действительно можете
любого напугать, - продолжал, ничего не замечая, Кунимацу.
- Ты так думаешь?
- Конечно. Одежда, вообще весь вид... Да он умчится как заяц.
- Что же во мне такого страшного?
- Ну, выглядите вы вполне прилично, но есть что-то такое... что-то
тревожное...
Договорить Кунимацу не успел, а смешок его оборвался, когда у Сатакэ
зазвонил телефон. Звонила Анна.
- Милый, все кончено, я свободна, - сказала она.
И эти слова - именно те самые слова, надо же, такое совпадение -
отдались в нем воспоминанием.

Женщина под ним тяжело застонала. Он терся о нее, вымазанную теплой,
слегка липкой жидкостью, но постепенно, по мере того как она остывала, ему
стало казаться, что они как будто склеились. Она то хрипела в агонии, то
дрожала в экстазе, но в конце концов Сатакэ прижался губами к ее губам и
заглушил стоны - то ли боли, то ли наслаждения, - вырывавшиеся у нее изо
рта. Он отыскал рану у нее в боку, ту, которую сделал сам, и глубоко
погрузил туда палец. Из раны толчками шла кровь, так что их секс окрашивался
в темно-красное. Он рвался внутрь ее, глубже, глубже... Он хотел растаять в
ней, смешаться с ней. И когда уже почти достиг цели, когда оторвался от ее
губ, она тихо прошептала ему на ухо: "Все кончено..."
- Знаю, - сказал он, отчетливо услышав свой собственный голос.

Однажды Сатакэ убил женщину.