"Жан-Мишель Риу. Тайна Шампольона " - читать интересную книгу автора

Я полагаю себя вправе произносить подобную сентенцию, ибо телосложение
мое и образование нисколько не подвигли меня присоединиться к суматохе моего
времени.

Время? Чем больше проходило времени, тем лучше я себя чувствовал. Порой
даже начинали говорить о чуде. Мой отец не без гордости любил напоминать о
надежности Фаросской башни, которая простояла до 1302 года нашей эры, прежде
чем обрушиться...
Шли месяцы, годы. Я учился хорошо. И все уступили, когда я заявил о
своем желании изучать восточные языки. Дальнее родство с генеральным
консулом Франции, служившим в Египте, стало мне залогом.
- Пусть Фарос делает то, для чего он создан! - решительно сказал отец.
Я изучил арабский, турецкий и персидский. Я был готов для Востока,
воспламенен идеей отведать его хмельной вкус.
В мечтах я, паломник искусства и науки, уезжал туда, чтобы нести
знания, и возвращался обогащенный тайным умением древних. Мои дорогие
родители думали, что я стану домоседом и что занятия мои будут не столь
славными. Я же считал, что мое предназначение увянет, если полная
приключений жизнь, к которой я так стремился, покорится обязательству перед
какой-нибудь Национальной типографией, где я должен буду упражнять свое перо
и свою энергию только в библиотечных боях. Если несколько лет жизни, что у
меня еще оставались, пройдут над пыльными бумагами, время остановится. Для
чего тогда жить? - думал я.
Но однажды судьба моя приняла совсем иной оборот.
Мой шанс звался Ланглес.[3] Этот замечательный востоковед в последний
момент отказался присоединиться к экспедиции в Египет, возглавляемой
Бонапартом, и вместо него выбрали Фароса-Ж. Ле Жансема. Я, ученый,
приговоренный к изучению всякой макулатуры, теперь отправлялся открывать то,
что было для меня настоящей жизнью: расшифровку иероглифов. Что могло быть
лучше для Фароса-Ж.?

В самую последнюю минуту судьба моя испытала настоящее потрясение. Я
смог поехать в Египет, мои следы могли теперь слиться со следами Бонапарта.
В Александрии и других местах я гладил роскошные памятники фараонов, я
видел, как они появляются из песков Нила и презрительно посмеиваются над
нами с высоты своего тысячелетнего великолепия. Что они нам говорили? Не
скрывался ли за иероглифами, которые мы нашли, некий сезам, кой мог привести
нас к истокам всего мира? Сей вопрос не давал нам покоя.
То, что стало смыслом моего бытия, то, о чем я собираюсь здесь
поведать, что я разделил с двумя своими друзьями, казалось, уже дало ответ
на этот вопрос, ибо я поверил в чудо, связанное с талантом одного человека.
Я имею в виду Жана-Франсуа Шампольона, расшифровщика фараоновых надписей,
который 14 сентября 1822 года наконец-то воскликнул:
"Я понял!" Разум одного человека оказался мощнее, чем тысяча других
гениев - оттого я и могу теперь написать эту удивительную историю.
По крайней мере, я так думал многие годы, пока не понял, что дело,
которому я посвятил значительную часть моей жизни, гораздо таинственнее, чем
можно предположить. Чем мог предположить я. Имя Шампольона оказалось связано
с невероятной тайной, о которой и будет рассказано ниже.