"Карен Робардс. Полночный час " - читать интересную книгу автора

вверх по наклонному пандусу носилки с какими-то бесформенными
продолговатыми предметами, прикрытыми белой тканью, никак не походящими на
человеческие тела. Носилки, минуя управляемую фотоэлементом прозрачную
преграду, исчезали в море света, заливавшем приемную. Над головами
санитаров светилась огромная алая стрела, указывающая путь людям, попавшим
в беду.
- Я высажу вас здесь, затем припаркуюсь, - сказал Доминик, затормозив
под козырьком с неоновой надписью на крыше: "Только для автомобилей "Скорой
помощи".
Грейс отстегнула свой ремень, затем проделала ту же процедуру с
ремнем, удерживающим ее дочь на сиденье.
- Джессика! - Она убрала с ее лица налипшие пряди. - Джесс, мы уже
приехали.
Состояние Джессики не претерпело изменений. По-прежнему она
откликалась на голос матери и ее прикосновения лишь едва заметным
подрагиванием ресниц. Страх вновь нахлынул на Грейс, но она отогнала его
прочь. Ведь они добрались до госпиталя. Медицинская помощь уже под рукой.
Впадать в панику - значит только вредить своему ребенку.
Мистер Грубиян вышел из машины, обогнул ее и открыл дверцу со стороны
Джессики. Свет в машине зажегся. Наклонившись, он уставился на Грейс и
нахмурился.
- Пошли.
Не дожидаясь появления санитаров, а также согласия Грейс, он подсунул
руку под спину девочки, приподнял и, пятясь, вынес Джессику на воздух.
Развернувшись, он понес ее ко входу в приемный покой. Голова Джессики, руки
и ноги безвольно свисали, словно тряпичные.
- Подождите! - Застигнутая врасплох его решительными действиями, Грейс
выскочила, обежала машину и пристроилась позади полицейского.
Вид у дочери, такой беспомощной на руках постороннего и, вероятно,
абсолютно равнодушного человека, отозвался болезненным уколом в сердце.
Грейс чуть не стало дурно. Раньше она старательно отгоняла мысль, что ее
дочь хронически больна, что эта дьявольская хворь всегда будет угрожать
жизни Джесс.
Ситуацию делало еще более невыносимой понимание того, что Грейс не в
силах хоть как-то изменить ее в лучшую сторону. Мать не способна была
помочь дочери. Однако, хоть диабет и серьезная болезнь, ее можно
контролировать. Проблема заключалась в том, что Джессика была совсем юной.
Она отказывалась верить в реальность грозящих ей опасностей, не признавала
ограничений, накладываемых на нее болезнью, не заботилась о себе и
противилась стараниям матери сделать это для нее.
Для диабетика употребление алкоголя было не легкомысленным поступком,
а преступлением. Последствия могли быть страшные: внезапное обострение
болезни, возможно, кома и даже смерть.
Употребление спиртного пятнадцатилетней девочкой уже само по себе
достойно порицания и заслуживает, безусловно, строгого наказания. Но не
смертного приговора! О чем думала Джессика, черт побери!
Больничный воздух, пропитанный дезинфекцией и ощутимым запахом
человеческих страданий, вызвал у Грейс приступ тошноты и головокружения.
Она и прежде, к сожалению, вдыхала этот воздух довольно часто, но сейчас он
действовал на нее как тревожный сигнал. Скрестив на груди руки, она