"Роберта Джеллис. Рыцарская честь " - читать интересную книгу автора

знаешь, никогда не станет моей. Это - наследство второго сына и приданое
дочерей.
Янтарные глаза леди поблекли, длинные черные ресницы наконец
опустились, она пыталась скрыть нахлынувшее чувство раскаяния. Лорд Херефорд
было потянулся к ней, но опустил руку, увидев, как она снова напряглась. Его
голос был слегка хриплым, когда он продолжал:
- Твои земли ничего не значат для графа Херефорда, Элизабет, а ты сама
нужна, нет, просто необходима для Роджера.
Элизабет отвернулась.
- Тебя здесь встретили не совсем гостеприимно, милорд. Прошу извинения.
Я не могу назвать причину своей холодности, но отец мой подтвердит, что так
тут встречают не тебя одного. Позволь мне выйти и войти снова. Тогда мое
поведение исправится. У меня плохой характер и злой язык. Подумай
хорошенько: стоит ли вводить в дом сварливую бабу?
Лицо Херефорда выразило удовлетворение, но он поспешил скрыть его.
- Нет, миледи, не надо на себя наговаривать. Твой характер горяч, а
язык остер, и с тем, и с другим я знаком давно, но в тебе нет зловредности.
Ты всегда умела быстро забыть нечаянную обиду и не помнишь зла. Если бы я
хотел жениться на плаксивой размазне, я мог бы выбирать из сотни именитых и
благовоспитанных барышень.
- Ага, ты ничего не можешь сказать о моем происхождении, так решил
упрекнуть плохим воспитанием? - Но глаза Элизабет уже смеялись, а к легкому
румянцу щек добавился восхитительный розовый оттенок.
Херефорд торопливо потупил глаза. Леди явила благосклонность, и он
боялся ее спугнуть.
- Ну хорошо-о, - протянул он, отступая немного назад и освобождая ей
путь. Если она опять накинется, ему нужно место для маневра. - Однако не
всякий, встречая гостя, пусть скромного просителя, будет пенять ему на
причиненные неудобства. С таким я еще не встречался, явление, надо сказать,
любопытное.
На этот раз он попал метко. Элизабет покраснела, но тут же рассмеялась.
- Ты чудовище, милорд. Как тебе не совестно попирать уже поверженную
женщину! Разве рыцари так поступают?
- Нет, миледи, но ведь я не рыцарь.
- Что за глупости, Роджер? - Элизабет даже забыла формальность
выговора. - Как это ты не рыцарь?
- А так! - рассмеялся он. - На церемонии посвящения в рыцари полагается
присягать на верность суверену, в моем случае - королю. Я не желаю присягать
на верность Стефану, поэтому я не посвящен в благородное воинство. Эрго - я
не рыцарь. - Лицо Херефорда посерьезнело. - Я никогда не нарушал своей
клятвы, Элизабет, и уверен, никакая сила не заставит меня это сделать.
- Охотно верю. Это всегда меня восхищало в тебе.
Море горечи выплеснулось на ее лицо при этих словах - так ее гордость
страдала из-за политической вертлявости отца. Любовь к нему побеждала стыд,
и она оставалась с ним во всех его перипетиях, но стыд за отца мучил ее
жестоко. Тут внезапно сила Элизабет, ее амбиции и гордость, которые
Херефорду были известны давно как явление незаурядное, всплыли в его памяти
чем-то величественным и куда более значительным, чем ее изумительная
красота.
- Присядем, Элизабет, мне надо кое-что тебе рассказать.