"Станислав Васильевич Родионов. Камень " - читать интересную книгу автора

целиком, поэтому отверг все специальности, как слишком узкие. Увидеть и
познать... Второе его не смущало - на это есть собственный интеллект. Но вот
увидеть... Оказывается, была работа, где за государственный счет возили по
стране, - в геологических экспедициях. Без курсов его не взяли даже
коллектором; его взяли рабочим, копать шурфы. И он пересек страну почти по
диагонали, с северо-запада на юго-восток. И очутился в приморской тайге на
берегах желтоватой и быстроструйной Уссури...
Небольшая геологическая партия уже работала... Его определили
маршрутчиком к геологу. Рябинин ожидал узреть бородатого ученого, с трубкой,
в очках, с фляжкой на боку... Из палатки выскочила тоненькая загорелая
девочка и улыбнулась ему крепкими веселыми губами, но улыбнулась
неопределенно - подошел ли, не подошел? Оттого что ее лицо было сухощаво, а
волосы туго спрятаны под линялый платочек, Рябинину показалось, что кроме
огромных карих глаз на ее лице ничего и нет. Да крепких веселых губ.
Она, Мария Николаевна Багрянцева, только что кончила университет, но за
время студенческих практик в экспедиции уже поездила...
Они стали ходить в маршруты. Рябинин таскал гороподобный рюкзак,
который к концу маршрута становился неподъемным. Рыл трехметровые шурфы. По
берегам делал пятиметровые расчистки. Откалывал образцы. Жег сноровистые
костры. Заваривал крепчайшие чаи. И сох от солнца, костров и
двадцатикилометровых походов.
Маша Багрянцева, уже давно пропитанная солнцем, лишь улыбалась ему
улыбкой, которую он не мог понять, - будто сама Маша тут, рядом, а улыбка
далекая, прилетевшая из каких-то нездешних, загадочных сфер. Она любила
камни, травы и музыку. И мечтала найти на галечных отмелях алмаз, потому что
где-то в верховьях реки видела размытые кимберлитоподобные породы,
сопутствующие алмазам. Ее диплом был об алмазах. Она и Рябинина зажгла этой
поисковой страстью - ему теперь в каждом кварце чудился алмаз, хотя он их
век не видел. У его деда был алмаз, тот им стекла резал.
Но она об алмазах рассказывала зримо - на привале, где-нибудь на
поваленном дубе, за куском хлеба с тепловатым чаем:
- Сережа, алмаз - самый загадочный камень, хотя человечество о нем
знает не одно тысячелетие.
- А почему загадочный? - спросил он просто так, потому что ему все
камни тогда казались загадочными.
- Люди долго не знали, из чего алмаз состоит, где его искать, почему он
так редок и недоступен... Ни об одном камне не сложено столько легенд.
- А почему?
Она забыла про маршрут, упоенная своей любовью к алмазу.
- Сережа, он самый твердый минерал, его долго не могли шлифовать. Он
самый стойкий - на него не действуют ни кислоты, ни щелочи, никакие "царские
водки" и яды. Но он и очень нежный камень - его можно разбить молотком,
растворить в простой соде и сжечь в сильном огне. Он самый красивый, имеет
неповторимую игру цвета и свой собственный, алмазный блеск. И он самый
дорогой, для него даже придумана особая мера веса - карат, тютелька...
Молодость не имеет права на мудрые вопросы. От паркой ли жары, от
комариного ли звона, но Рябинин задал его, свой мудрый вопрос:
- Самый, самый... Самый ли он счастливый?
- А что ты знаешь о счастье?
Рябинин рассмеялся - ему ли не знать о счастье? Он сидел на поваленном