"Ромен Роллан. Очарованная душа" - читать интересную книгу автора

выступил в защиту СССР и Ганди против их врагов. Но в силу исторического
предопределения они шли разными путями. И я, подобно Марку, изо всех сил
старался стать связующим звеном между обеими армиями и содействовать
созданию единого фронта двух великих Революций - свободного духа и орга-
низованных масс пролетариата, - направленного против сплоченных сил об-
щественной и политической реакции, против империалистического капитализ-
ма и фашистских режимов, которые угрожают приостановить на века поступа-
тельное движение человечества [26].
Чтобы достичь успеха в попытке установить гармонию вовне - между дву-
мя противоположными принципами: пассивным Неприятием, характерным для
гандистской Индии, и организованным революционным насилием, - следовало
прежде всего попытаться достичь этой гармонии в самом себе. Два эти
принципа вели между собой в моем сознании "тот поединок духа", заверше-
ние которого я взвалил на плечи юного Марка; освободившись от этого бре-
мени, я постиг "неотвратимое приближение часа великой битвы между нашими
внутренними богами - той Илиады, которую творит и ведет на наших глазах
и нашими руками человечество" [27]. Нежная и сильная натура Марка
Ривьера, "этого юного существа, четвертованного, растерзанного, привя-
занного к хвостам четырех лошадей", воплощает отчаянное усилие вкусить
"черный мел диссонансов", который, по знаменитому выражению Гераклита,
таит в себе "самую прекрасную гармонию". Он не может достичь этого в
жизни, но он этого добивается своей смертью. Чело Марка окружено траги-
ческим ореолом преждевременной гибели: в этом юном сознании, в этой
быстро промелькнувшей жизни преломляется катастрофическое развитие ду-
ховной жизни Европы. В действительности существует не один Марк. Мне
знакомы и другие. И мне известно, что в Марке они узнали себя. Они -
лучшие люди нашего времени - ставят и разрешают либо подвигом своей жиз-
ни, либо ценой своей смерти великую проблему человеческого сознания, над
решением которой бьется каждая эпоха: проблему примирения интересов лич-
ности с интересами общества. Примирение это может быть достигнуто лишь в
результате отказа от того, что составляло смысл существования и предмет
гордости прошедшей - и превзойденной - эпохи, в результате отказа от
бесплодного индивидуализма (бесплодного не по природе своей, но
вследствие вырождения) "аристократов духа"; сторонясь неизбежных битв
современности, страшась дисциплины, которой требуют эти битвы, "аристок-
раты духа" облекаются в горделивые доспехи независимости разума - разума
абстрактного, бескровного, далекого от жизни. Для того чтобы спасти свою
душу от сухотки, которая разъедает ее, человек должен погрузиться в ки-
пящие пучины общественного бытия, а этого можно добиться, лишь поставив
себя на службу обществу, находящемуся в движении и в борьбе.
Марк приходит к этому, лихорадочно прокладывая себе путь через ярмар-
ку на площади, куда более жестокую и тлетворную, чем та, которая описана
в "ЖанКристофе", ибо Марк живет в обстановке "гибнущего мира". Обливаясь
кровью, Марк вытравляет со своего тела родимые пятна лжи. Он обличает
ложь и падает на пороге новой эры, приход которой подготовлен суровой и
беспощадной Исповедью всей его жизни.
Но самая его смерть означает рождение... Stirb und werde! [28] Он
вновь поднимается и живет в сердцах двух женщин, которые служили ему
опорой, - в сердце возлюбленной и в сердце матери. Аннета продолжает
восхождение с той самой ступеньки, на которой остановилась нога ее сына.