"Екатерина Вторая. О величии России" - читать интересную книгу автора

выказывала большое почтение матери, безграничную покорность императрице,
отменное уважение великому князю и изыскивала со всем старанием средства
приобрести расположение общества.
Императрица в Москве дала мне фрейлин и кавалеров, составлявших мой
двор; немного времени спустя после ее приезда в Петербург она дала мне
русских горничСтр. 501
ных, чтобы, как она говорила, облегчить мне усвоение русского языка;
этим я была очень довольна, все это были молодые девушки, из которых самой
старшей было около двадцати лет. Все эти девушки были очень веселые, так что
с этой минуты я то и дело пела, танцевала и резвилась в моей комнате с
минуты пробуждения и до самого сна. Вечером, после ужина, я впускала к себе
своих трех фрейлин: двух княжон Гагариныхxliv и девицу Кошелевуxlv,- и мы
играли в жмурки и в разные другие соответствующие нашему возрасту игры.
Все эти девушки смертельно боялись графини Румянцевой, но так как она
играла в карты с утра до вечера в передней или у себя, вставая со стула
только за своею надобностью, то она редко входила ко мне. Среди всех наших
забав мне вздумалось распределить уход за моими вещами между моими
женщинами: я оставила мои деньги, расход и белье на руках девицы Шенкxlvi,
горничной, привезенной из Германии. Это была глупая и ворчливая старая дева,
которой очень не нравилась наша веселость; кроме того, она ревновала меня ко
всем своим молодым товаркам, которым приходилось разделять ее обязанности и
мою привязанность.
Я отдала ключи от моих брильянтов Марии Петровне Жуковойxlvii; эта
последняя, будучи умнее, веселее и откровеннее остальных, начинала уже
входить ко мне в доверие. Платья я поручила моему камердинеру Тимофею
Евреинову; кружева - девице Балкxlviii, которая потом вышла за поэта
Сумароковаxlix. Ленты мои были сданы девице Скороходовой-старшей, вышедшей
потом замуж за Аристарха Кашкинаl; младшая ее сестра, Анна, ничего не
получила, потому что ей было всего лет тринадцать или четырнадцать. На
другой день после установления этого чудного порядка, при котором я проявила
мою полную власть в своей комнате, не испрашивая совета ни единой души,
вечером было представление; чтобы туда пойти, надо было проходить через
покои матери.
Императрица, великий князь и весь двор пришли туда; в манеже, служившем
во времена императрицы Анны для герцога Курляндскогоli, покои которого я
занимала, был устроен маленький театр. После представления, когСтр. 502
да императрица вернулась к себе, графиня Румянцева пришла в мою комнату
и сказала, что императрица не одобряет того, что я распределила уход за
моими вещами между моими женщинами, и что ей приказано отнять ключи от моих
брильянтов из рук Жуковой и отдать Шенк, что она и сделала в моем
присутствии, после чего ушла и оставила нас, Жукову и меня, с немного
вытянутыми лицами, а Шенк - торжествующею от доверия, оказанного ей
императрицею. Шенк стала принимать со мной вызывающий вид, что делало ее еще
глупее и менее приятной, чем когда-либо.
На первой неделе Великого поста у меня была очень странная сцена с
великим князем. Утром, когда я была в своей комнате со своими женщинами,
которые все были очень набожны, и слушала утреню, которую служили у меня в
передней, ко мне явилось посольство от великого князя; он прислал мне своего
карлу с поручением спросить у меня, как мое здоровье, и сказать, что ввиду
Поста он не придет в этот день ко мне.