"Сергей Родин. Отрекаясь от русского имени " - читать интересную книгу автора

войне ... против Швеции", при этом "русская армия" провела ряд успешных
операций; удачно воевали и с Литвой: "русские оставили за собой все
территории", отвоеванные у нее. При Иоанне III и сыне его Василии III
произошли глубокие изменения "в русском правительстве и управлении"; Иоанн
III имел существенные права "в отношении управления русской православной
церковью" [19] и т.д. и т.д.
Итак: этническая принадлежность и населения Восточной Руси сомнений не
вызывает: они тоже - Русские.
Однако Г. Вернадский словно боится ясно обозначить свою позицию,
особенно по тем вопросам, по которым вот уже два века дискутируют Русские
историки с польскими и украинскими. Стараясь угодить всем и при этом
сохранить видимость ученой объективности, он, наряду с общепринятыми и
исторически достоверными терминами, наводняет текст искусственными
понятиями, сочиненными самостийническими идеологами в XIX в., и использует
те и другие, как совершенно равнозначные, доводя до полной бессмыслицы
историческую сторону своего исследования, ибо читатель просто не в состоянии
понять: о каком же народе ведется речь - Русском или "украинском"? И если в
Великом княжестве Литовском жили Русские, то зачем обозначать их польским
прозвищем - "украинцы"?
Г. Вернадский, однако, умудряется сочетать несочетаемое и в результате
оказывается, что Западная Русь XVI в. это и не Русь вовсе, а "Украина и
Белоруссия". Соответственно Русские области Литвы превращаются в области
"украинские" и проживает в них "украинское мелкопоместное дворянство".
Навязывание католиками церковной унии опять же происходит "на Украине", где
соответственно проживает православный "украинский народ"; меняется и
национальность крестьян: "организация униатской церкви не привела к принятию
украинскими крестьянами польского режима". Терминологическая гибкость автора
беспредельна: взаимоисключающие понятия мирно соседствуют в его тексте:
"готовность отделиться от великого княжества выразила русская (украинская)
шляхта"; "в конце XVI в. около 80% запорожских казаков были западнорусскими
(украинцами и белорусами)" [20].
Точно так же раздваивается под его пером и образ восточной части Руси
или, как еще именовали ее наши предки, "Великой Руси", "Великой России". Г.
Вернадский не отвергает этих исторических наименований, но со странным
упорством параллельно внедряет в текст и придумки польско-украиснких
историков XIX-XX веков, злопыхательски превращавших Россию в "Московию", а
Русских - в "московитов". Г. Вернадский следует тем же путем произвольных
переименований и оказывается, что после присоединения Новгорода "Московия
стала балтийской державой"; а Иоанн III обсуждал с ханом Менгли-Гиреем
"вопрос о разделении сфер влияния Московии и Крыма"; и уже "московиты", а не
Русские "нанесли сокрушительное поражение литовской армии" [21] и т.д. и
т.д., при полном игнорировании своего собственного утверждения, что
"характерным для людей и восточной и западной России было то, что они
продолжали называть себя русскими, а свою землю Россией (Русью)".


* * *

Но среди всей этой маловразумительной и противоречивой путаницы,
обрушиваемой на Русского читателя Русскими же писателями, предпринимаются